ЕВРАЗИЯ - Из Адыгеи без почета и любви

Из Адыгеи без почета и любви

Сложившаяся в Адыгее этническая ситуация провоцирует отток русского населения и усиление сепаратистских тенденций в республике

Сепаратистские тенденции и процессы т. н. «суверенизации» республики Адыгея развиваются, несмотря на попытки общественности воспрепятствовать им. Сегодня ситуация в Адыгее, как на всем Северном Кавказе такова, что впору ставить вопрос вообще о наличии здесь русских как таковых. Чеченцы, ингуши, черкесы, адыги и другие этносы Северного Кавказа постоянно на слуху, тогда как о русских, о том фундаменте, который должен скреплять кавказские этносы и гарантировать вхождение Северного Кавказа в состав Российской Федерации, говорится крайне мало мало. И ответственность за этот информационный вакуум ложится на российскую власть.

Когда русское население будет чувствовать себя нормально в других регионах России, тогда оно будет чувствовать себя нормально и на Северном Кавказе, тогда можно будет говорить, что Кавказ – это Россия.

Российское руководство готово заливать Кавказ деньгами, но уровень контроля за этими колоссальными средствами - ниже всякой критики. Насколько эффективно они используются? Какова при этом динамика социально-экономического положения русского населения? Эти вопросы остаются без ответа. Однако ситуацию хорошо иллюстрирует статистика. Так, адыгейцы составляют 24% от общего количества населения республики, русские – 64%, 12% - представители других этносов.

Теперь обратим внимание на органы власти. Кабинет министров: 4 русских и 5 адыгов. Председатели комитетов: 3 русских и 4 адыга. Руководители управлений: 4 русских и 7 адыгов. Статистика показывает, что происходит этнизация руководства республики Адыгея и других административных структур: Верховного суда, Арбитражного суда, ВЦИК, контрольно-счетной палаты, судебного департамента и других.

В качестве другого наглядного примера можно привести данные по результатам набора в Государственный университет на юридический факультет. Четыре группы: из них одна бюджетная, три платных. В каждой группе около 20 человек. На все эти четыре группы примерно 8 человек русских. Остальные студенты - представители этносов. В результате такое же соотношение будет сохраняться в конкуренции за рабочие места, хотя соотношение общей численности русского населения и общей численности этносов, как уже было продемонстрировано, принципиально иное.

Соответственно, сложившаяся ситуация провоцирует отток русского населения из региона, отток русских кадров. Но и в других регионах России это население оказывается невостребованным - его воспринимают агрессивно.

Можно с уверенностью сказать, что когда русское население будет чувствовать себя нормально в других регионах России, тогда оно будет чувствовать себя нормально и на Северном Кавказе, тогда можно будет говорить, что Кавказ – это Россия.

Кроме того, молодежь региона сама отмечает рост национализма в Адыгее. Как минимум, мы можем говорить об очень обостренном восприятии того, что права русского населения нарушаются. За 20 лет произошла «перестройка» в умах русской молодежи в Адыгее. 20 лет ей прививался комплекс неполноценности и комплекс вины за кавказскую войну, в то время как адыги воспитывались в духе гордости и патриотизма.

До тех пор, пока не названа болезнь – лечить ее невозможно. А назвать эту болезнь власть очень боится. И в Адыгее, и в России.

Молодежная среда всегда достаточно конфликтна, а история прекрасно показывает, что проще всего столкнуть людей по национальному и социальному признаку. На сегодняшний день конфликтность растет благодаря той политике, которую проводят здесь как местная, так и федеральная власти.

Сегодняшняя «суверенизация» республик на Северном Кавказе, в том числе и Адыгеи, ведется на деньги русского населения. При этом та же Чечня является черной дырой в плане поглощения финансовых потоков, сохраняя высокий уровень безработицы.

Часто происходят столкновения: сегодня русская молодежь пытается дать отпор хулиганским выпадам со стороны адыгейской молодежи. Но при этом вещи никогда не называются своими именами, не говорится, что происходят столкновения по национальному признаку. Утверждается, что имели место хулиганские проявления или бытовые конфликты.

Так, 2 года назад в горном русском поселке, где попытались хозяйничать адыгейские мальчики, произошел крупный конфликт. Туда выехал президент и весь кабинет министров, однако, стоило мне сказать, что это случилось на национальной почве, прокуратура вынесла мне предупреждение.

Кстати, следует заметить, что помимо всего прочего, возникают огромные проблемы с курдским населением, которое хлынуло в Адыгею после распада СССР. Именно курды выступают триггером наркотизации Адыгеи, и особенно ярко этот процесс проявляется, опять же, в молодежной среде.

До тех пор, пока не названа болезнь – лечить ее невозможно. А назвать эту болезнь власть очень боится. И в Адыгее, и в России. Ситуация сложная: русская молодежь уезжает, уезжает грамотная адыгейская молодежь - они не видят здесь перспективы. Если все будет продолжаться в том же духе, ни о какой стабилизации на Северном Кавказе речи быть не может. Это вопрос действий власти, вопрос ее честного взгляда на ситуацию и поисков достойного выхода их нее.

Нина Коновалова, глава союза славян Адыгеи, депутат государственного совета республики Адыгея