ЕВРАЗИЯ - На нефтяной игле - безрадостные перспективы

Социальные протесты и народные волнения практически одновременно начались в совершенно разных и по политическому устройству, и по экономическому положению странах Ближнего Востока, Магриба, Персидского залива и даже в некоторых государствах континентальной Африки. Согласованность событий приводит к выводу об их подготовке и предварительному планированию. Но если предположить участие США в подготовке «арабских революций» (а никому другому в мире это просто не под силу), то возникает закономерный вопрос: «Какие цели были поставлены, какие задачи в интересах США должны быть решены и, вообще, зачем это нужно Америке?»

Объем добычи давно уже перестал оказывать существенное влияние на формирование цены, нефть в экономическом смысле перестала быть реальным товаром и сама превратилась в финансовый инструмент.

Если цель – нейтрализовать занимающие антиамериканские и антиизраильские позиции режимы в Ливии и Сирии, причем здесь вполне лояльные, а ныне уже бывшие правительства Туниса и Египта и тем более монархии Персидского залива? Если речь идет об установлении жесткого военно-политического контроля за нефтяными месторождениями, причем здесь Тунис, Йемен и Марокко, где никакой существенной нефти отродясь не было? Тем более, что и просчитываемые политические последствия данных событий отнюдь не однозначны с точки зрения интересов США. Это и возможный приход к власти исламских радикалов, и создание дополнительных угроз стратегическому партнеру США на Ближнем Востоке – Израилю.

«В каждом действии и событии есть экономический след», - гласит мудрость. Регион, охваченный волнениями, известен нефтяными месторождениями, дающими более 30% мировой добычи. Значит, отталкиваться надо все-таки от «нефтяной» составляющей. Но картина не будет достоверной, если не принять во внимание принципы действия современного энергетического рынка и экономическую ситуацию в мире.

Мировая экономика находится в состоянии глобального финансового кризиса. Причины его вроде бы общеизвестны – дисбаланс между находящейся в обращении денежной массой и совокупной стоимостью предлагаемой продукции. То есть, налицо классический кризис перепроизводства с той особенностью, что в данном случае это «перепроизводство» денег. В полном соответствии с доминирующей монетаристской теорией для преодоления кризиса предлагаются меры по сокращению обращающейся денежной массы: урезание расходных статей госбюджета, сокращение социальных программ, повышение тарифов и цен на товары первой необходимости.

Через международные финансовые институты США буквально навязывают остальному миру такой план действий, при этом сами поступают противоположно, продолжая эмиссию доллара во всех видах. Дело здесь не только в эгоистическом нежелании сокращать потребление. Экономика США сегодня основывается на производстве невещественного или информационного продукта. Компании Microsoft, Google, Apple и т. д. - чисто американское явление, для их развития требовались неограниченные финансовые ресурсы и даже в Европе они бы не состоялись.

Для определения цены информационного продукта теория стоимости подходит не вполне, ибо в затратах на его производство материальная часть ничтожно мала. Какие существуют диспропорции в оценках вещественных и невещественных продуктов, точно не знает никто, но то, что они колоссальны – бесспорно. Вот еще одна, более скрытая, причина финансового кризиса. В таких маленьких экономических хитростях и заключается секрет процветания американской экономики, несмотря на сокращающееся производство вещественных продуктов, рост импорта и громадный внешний долг. Недаром американцы – главные поборники авторских прав.

Неправильно было бы утверждать, что Соединенные Штаты не заинтересованы в преодолении кризиса, но как никому им необходимо сохранить статус-кво. Только вот, судя по практическим шагам, решать эту чрезвычайно сложную задачу они намерены за счет остального мира.

Цены на энергоносители зависят от трех основных параметров: текущей экономической ситуации, положении на финансовых рынках и геополитического фактора. При этом технологические показатели сознательно не принимаются в расчет, поскольку речь идет о финансовом инструменте – ценах, а не объемах добычи, измеряемых в натуральных, а не стоимостных величинах. Объем добычи давно уже перестал оказывать существенное влияние на формирование цены, нефть в экономическом смысле перестала быть реальным товаром и сама превратилась в финансовый инструмент. Цена на нее формируется на фондовом рынке, вторичном по своей сути. Или, иными словами, мировые цены на нефть не определяются прямым соотношением спроса-предложения (реальными объемами потребления - объемами добычи), а исключительно через финансового посредника – биржу. А если еще проще: кто контролирует мировые финансовые рынки, тот и определяет мировые цены на нефть.

И, если вследствие дестабилизации обстановки в регионе, где сосредоточены центры нефтедобычи, роль геополитического фактора ослабевает из-за хаотичности и непредсказуемости, логичным будет усиление иных факторов. Таким образом, финансовый рынок становится определяющим фактором в формировании мировых цен. Контроль же за финансовыми рынками принадлежит США уже в силу того, хотя бы, что основные мировые финансовые потоки, направляемые на финансовые и фондовые рынки, номинированы в долларе тех же США. Монопольное положение на рынке позволяет манипулировать ценами, повышая и понижая их, сообразуясь исключительно с собственными интересами.

В данной посылке и содержится ответ об интересах, целях и участии США в событиях на Ближнем Востоке и Северной Африке.

Для полноты картины, что это означает на практике? Деятельность ОПЕК (на долю стран-участниц приходится около 40% мировой добычи и продажи нефти), которая, впрочем, и ранее не отличалась особой согласованностью действий, парализована и дезорганизована. В Ливии идет гражданская война и, независимо от ее исхода, Ливия уже потеряла долю на мировом рынке и сколько времени потребуется для ее восстановления, неизвестно.

Саудовская Аравия (член ОПЕК) выразила готовность сепаратно увеличить поставки, остальные страны-участницы получили недвусмысленный сигнал действовать в дальнейшем кто как может и считает нужным. Россия также заявила о планируемом увеличении добычи нефти и готовности увеличить подачу природного газа в страны Западной Европы и даже, по словам премьера Путина, планирует удвоить резервный фонд к концу текущего года, используя устойчивый тренд к росту мировых цен на углеводородные энергоносители. Страны-экспортеры подсчитывают возможные барыши и не очень переживают о последствиях. Высокие цены для них – дополнительный источник прибыли.

Страны-потребители, наоборот, обеспокоены ростом цен и связанным с ним возможным замедлением темпов мирового экономического роста. Но пока это только словесная озабоченность. США уже сейчас почти полностью покрывают потребности за счет собственной добычи и импорта из стран, не входящих в ОПЕК (в частности из Канады) по ценам ниже среднеевропейских. Сложнее придется странам Европейского Союза, но это уже детали.

Во всяком случае, ничего подобного энергетическому кризису 1973 года, когда возник реальный дефицит нефтепродуктов, Европе не грозит. Беспорядки пока не затронули (и следует полагать, что и не затронут) нефтепромыслы в Саудовской Аравии, поскольку это предполагает уже ощутимые перебои в поставках. Так что страны-потребители относительно безболезненно смогут пережить период высоких цен. А далее, как только цены полностью перейдут под контроль финансовых рынков и будут отработаны финансовые механизмы применительно к условиям, цены на нефть и природный газ упадут до уровня нужного потребителям (читай, «нужного США») - и упадут, если и не навсегда, то очень надолго.

Последствия такого падения рискуют оказаться катастрофическими для стран, экономика которых базируется на сырьевом экспорте. Сегодняшние «энергетические империи» разлетятся в прах при обратном изменении конъюнктуры цен. Сценарий будущего не так уж невероятен и достаточно прост: Ближний и Средний Восток превращаются в зону перманентных вооруженных конфликтов на почве межплеменных и межконфессиональных разногласий. К этому осталось добавить израильско-исламское противостояние, чтобы получилась картина «контролируемого» или даже неконтролируемого хаоса, и «исламскую угрозу» можно считать локализованной.

Остается еще «последний довод королей» - ядерная кнопка. Конечно, для тех, у кого она имеется и есть решимость на нее нажать.

А поскольку мы имеем высокую честь быть либо гражданами Российской Федерации, либо жителями «независимого», но все же ближайшего ее окружения, то о прогнозах для России подробнее.

Современная Россия объективно не в состоянии предложить мировой экономической системе ничего, кроме сырьевого экспорта первичной переработки. Ни товаров широкого потребления, как Китай и связанные с ним экономики, ни информационных продуктов и технологий, как США, ни сложной продукции глубокой переработки, как Западная Европа. Упоение рыночными принципами, бездумная либерализация и пренебрежение внутренним потребительским рынком привели к тому, что экономика России есть и будет привязана к нефтяной скважине и газовой трубе.

Пока экономически выгоднее будет построить корабль и устроить на нем плавучее оффшорное казино, чем создать завод по производству микросхем, инициатива президента Медведева о модернизации российской экономики будет оставаться не более чем благим намерением. Международным сообществом Россия пока еще воспринимается как мировая держава исключительно по факту наличия ядерного потенциала, способного - опять-таки, пока еще - нанести неприемлемый ущерб потенциальному противнику. Но в случае дестабилизации и государственной дезинтеграции именно наличие ядерного оружия послужит не просто поводом, а объективной причиной введения международного контроля.

Падение мировых цен на энергоносители приведет к резкому сокращению внешних финансовых поступлений, а поскольку замещающих доходов не существует, то сокращение расходов государственного бюджета – уже вынужденная мера. Но это только ухудшит ситуацию, потому что под секвестр первыми попадут регионы, центробежные и сепаратистские настроения в которых будут только возрастать.

Существует мнение, что одной из причин распада СССР и краха социалистической системы послужили стабильно низкие мировые цены на нефтепродукты в конце 70-х – середине 80-х годов прошлого столетия. Причем после известных событий они также стабильно возрастали до 2008 года, который считается годом начала мирового финансового кризиса. И это при том, что экономика социалистического лагеря была достаточно изолированной, существовало жесткое государственное регулирование и монополия внешней торговли, да и роль финансовых рынков в то время не была столь значительной.

Период низких цен будет продолжаться столь долго, сколько потребуется мировой экономике для преодоления дисбаланса цен на вещественные и невещественные (информационные) продукты. Что за это время произойдет с российской экономической и государственной системой, если принять за отправную точку их нынешнее состояние, предположить страшно, но несложно.

Дальнейший ход событий где-то даже талантливо описан в художественной литературе в жанре, получившем название «социальная антиутопия». Например, у Федора Крашенинникова «После России» или в произведениях Беркема аль Атоми. Хотя возможны и варианты - художественный вымысел и реальность все-таки имеют отличия.

Меры, которые можно было бы предпринять за оставшееся время, существуют, но скорее можно уверовать в прилет и вмешательство инопланетян, чем в то, что российское руководство пойдет на отказ от доллара как резервной валюты и переведет «золотовалютные резервы» в реальное металлическое золото, введет монополию внешней торговли на энергоносители и перенаправит финансовые потоки на внутренний рынок.