Национальный вопрос как основа эффективного управления регионами

Новый мировой порядок, провозглашенный с распадом СССР, ознаменовал новый расклад политических сил на глобальной шахматной доске и выдвинул жесткое требование к государствам - сформировать гибко и эффективно управление регионами в государстве так, чтобы внешние (нестабильные или манипуляционные) условия не смогли подорвать их внутреннюю стабильность. Тем более, данная насущная необходимость обостряется первичной - геополитической - конкуренцией между государствами, поскольку жесткое отстаивание национальных интересов в любой точке земного шара, а также оказание влияния на любые внешние территории - внутренние земли противника - предполагает создание у себя рациональной и оптимальной системы управления собственными внутренними территориями.

Современная система управления регионами России разрушительна для страны. Основное ее противоречие заключается в экономическом неравенстве между российскими территориями, возникшем из-за политики большевиков, когда некоторые территории были сформированы по этническому признаку и награждены атрибутами псевдогосударственности. Данное действие власти породило неравные финансовые потоки между многими регионами, что вызвало откровенное недовольство их жителей. Проще говоря, из российских территорий образовался этнофедеральный зомби, который мешает их полноценному развитию, а, если быть более точным, - благополучию большинства граждан.

В результате все проекты по модернизации России, включая и новую индустриализацию (которая, например, развитым странам не требуется) обречены в долгосрочной перспективе на провал. При сохранении текущей системы управления регионами здоровое технологическое «благоустройство» и модернизация внутренних территорий невозможна. Особенно хотелось бы обратить внимание на вероятность неравной модернизации, которая может усилить разрыв в социально-экономическом положении между регионами и, как следствие, способствовать возникновению еще большего сепаратизма среди местных элит.

Сможет ли современное управление регионами России не только обеспечить конкурентоспособное преимущество государства на мировой арене, но и безопасность собственных граждан? Думается, нет! Не напоминает ли современная Россия последние годы существования Золотой Орды, состоящей из конфликтующих друг с другом ханств? Из курса школьной истории мы помним, что с ней произошло!

В связи с этим резко встает вопрос об оптимальной модели управления внутренними территориями, и, как следствие, развитием национальной экономики.

О скрытом смысле термина «международный»

В современных условиях данный вопрос невозможно рассматривать без обращения к терминам «интернациональный» и «международный». Правилен ли перевод слова «интернационал» словом «международный»? Нет!

Данный лингвистический выкидыш в русском языке появился из-за фундаментальной коммунистической установки, которая гласила о последовательном отрицании государства и его постепенном отмирании. Неважно как - с помощью захвата и дальнейшего уничтожения или через усиление, если следовать логике Сталина. Поэтому коммунисты рассматривали государство как временную категорию и перевели слово «интернационал» не как «межгосударственный, мировой», а как «международный», тем самым показав отрицание государства.

Вообще, коммунисты неправильно переводили иностранные термины и искаженно воспринимали их. Например, посмотрите на названия такие названия, как Международный валютный фонд, Международный женский день, в которых искажен смысл оригинала - первичного слово «интернационал». Лингвистические искажения и уж тем более их вульгарное применение превратили единое и целое государство в этнофедеральный плацдарм. Вот уже как 20 лет СССР не существует, но Россия все еще употребляет неправильно переведенные и искаженные при коммунистах термины, повторяя ошибку советских идеологов.

Глобальный уровень управления мировыми территориями в современном мире после распада/ликвидации СССР осуществляется через такие организации, как, например, Бильдербергский клуб или ВТО. Членом последней Россия сломя голову стремится стать. Однако есть одно «но»! Данные организации употребляют свои «родные» (западноевропейские, признанные мировым сообществом) термины в первоначальном смысле, который противоречит искаженным российским представлениям и может сыграть злую шутку с нашей страной при присоединении к ним.

Но, скажут, к чему придираться к словам? Какая разница? Так сложилось! Да, в принципе на бытовом уровне, может, разницы и нет, но любой термин несет свою смысловую нагрузку. И слово «международный» несет в себе признаки регионального национализма регионов (с точки зрения центра, сепаратизма) и отрицании нынешнего государства как целого.

В результате лингвистических искажений мы имеем неэффективную и очень опасную модель управления внутренними территориями, которая может привести к распаду страны.

Ошибка Жан-Франсуа Тириара

Одной из причин развала СССР как раз и была созданная на основе неправильного перевода слов система управления регионами, не сумевшая удержать страну от распада в кризисный момент.

Не ошибался бельгийский геополитик, когда говорил о распаде СССР: «СССР был подобен плитке шоколада, с обозначенными границами долек-республик. После того, как дольки отломлены, их уже недостаточно сложить вместе, чтобы восстановить всю плитку. Отныне можно этого добиться только путем переплавки всей плитки и новой штамповки».

Не был ли СССР изначально разломанной плиткой шоколада, которую сдерживала жесткая партийная фольга? Если рассматривать с точки зрения построения единого госудаства-нации - был!

Франкенштейн территорий, созданный большевиками, приказал долго жить. При внутреннем гниении (зажравшаяся партноменклатура) СССР не смог выдержать изменений во внешнеполитической и экономической конъюнктуре (резкое падение цен на нефть) и вмиг рассыпался. Территории не были административно едины, сработал принцип рассыпавшейся «матрешки».

Но после распада СССР современная РФ оставила ту же систему управления своими регионами - совокупность потрепанных русских земель и ожиревших республиканских ханств, которую, по меткому замечанию Сергея Доренко, можно охарактеризовать как «централизованный феодализм». Раковая опухоль советского коммунизма продолжает и по сей день разъедать наше государство.

Что есть регион?

Для того, чтобы еще глубже понять суть проблемы управлением территориями в современной России, необходимо посмотреть, а что такое регион с точки зрения обычного гражданина?

Регион - это административно-территориальный субъект государства, который может и должен рассматриваться как «корпорация» (квазикорпорация) организации жизнедеятельности населения.

Но факт в том, что, если просматривать административную карту России через финансовую призму, то можно увидеть огромное количество регионов (порядка 80) с разным экономическим положением, которое в большинстве своем является дотационным. Такого огромного числа нет ни в одной стране мира. Ситуация усугубляется тем, что ограниченное количество внутренних административных земель являются «донорами» для остальных, кормя их своими доходами в виде налоговых отчислений.

Рассмотрим динамику сокращения и увеличения регионов-доноров, т. е. тех, кто может удовлетворить собственные потребности, платя при этом налоги в центр, делясь с другими регионами таким образом частью своих доходов.

В 1993 году было наибольшее количество регионов-доноров - 35, в 2010 - уже лишь 13. Можно сделать неутешительный вывод, что с момента создания новой исторической формы Руси - проекта РФ - существует экономический разрыв между ограниченным числом «богатых» регионов и большим количеством «бедных» регионов. И динамика в последние годы, начиная с 2006 года (24 региона), пошла на спад.

Данное положение зависит как от налоговой системы, так и от качества управления в регионе, которому частенько не хватает достаточной финансовой подпитки, чтобы создать инфраструктуру для полноценного развития региона.

Сейчас «донорами» для Федерального центра традиционно считаются по преимуществу следующие регионы: Москва, Санкт-Петербург, Липецкая область, Самарская область, Вологодская область, Свердловская область, Пермский край, Ямало-Ненецкий АО, Ненецкий АО, Ханты-Мансийский АО, Республика Татарстан. Они держат на своих плечах национальное хозяйство страны.

Если просмотреть их финансовое «здоровье» (состояние) через бюджетную структуру «доходы-расходы», то будет не трудно заметить, что сами «доноры» испытывают финансовую неустойчивость (что особенно заметно с началом первой волны мирового финансового кризиса), которая может распространиться и на другие регионы государства, лишь усилив противоречия между ними, а, в конечном итоге, охватить государство в целом (учитывая, что возможна вторая волна мирового финансового кризиса).

Чтобы удовлетворять потребности своих собственных граждан, нужно обладать значительными финансовыми ресурсами. Есть ли они у регионов? Что можно сказать?

В свое время Борис Грызлов дал такому положению однозначное определение: «Субъект Федерации - это высокое звание. Субъект Федерации должен этому званию соответствовать. По моему мнению, не должно быть несамодостаточных субъектов РФ. Нужно либо менять подходы к работе в таком субъекте РФ, либо объединяться с другим субъектом, чтобы эта территория была самодостаточной». Золотые слова, Борис Вячеславович!

До сих пор в России остается много, очень много неэффективных и слабо функционирующих регионов-«корпораций», порожденных волюнтаристским административным делением территории страны еще при большевиках (хотя при царе, надо признать, были зачатки подобной системы). При этом наша власть до сих пор не может его изменить.

Центр, удерживая территории от распада, проводит жесткую централизацию налогов «наверх», мешая естественному развитию российских земель и, тем самым, лишь ускоряя центробежные тенденции разгневанных регионов, заставляя последних обращаться к региональному национализму.

Например, местные налоги в России собирает не сам муниципалитет, а Федеральная налоговая служба, что сказывается на качестве их сбора и противоречит мировой практике. При сборе сама система проявляет законодательные казусы, тормозя развитие собственных территорий: есть такой федеральный налог, т. е. законодательно закрепленный за Центром, - налог на доходы физический лиц (он же любимый подоходный налог с плоской шкалой 13%). Но после его сбора он не идет в Федеральный центр, а остается в регионе, т. е. на местах. Поэтому центру не выгодно повышение зарплат, так как все останется в региональном, а не в федеральном бюджете. Политический маразм системы регионального управления!

Не будет лишним упомянуть, что в части 4 статьи 61 Федеральный закон №131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» от 8.10.2003 прямо указывается, что если муниципалитет получил больше доходов, чем ожидалось, то их нужно отдать в регион, а не направлять на развитие собственной инфраструктуры. Шариковский принцип: «Отнять и поделить!». Разве это не мотивирует паразитизм на местах?

Я не затрагиваю тему коррупции, но не является ли она фактором психологического сопротивления российских земель несправедливому распределению национального дохода. «Раз они "грабят" меня, почему бы не разворовывать добытое, чтобы федералам не досталось», - говорят регионы.

Если обратиться к концепции Профессора Гарвардской школы бизнеса Майкла Портера «Конкурентное преимущество наций», то государство должно создавать факторы своей конкурентоспособности. Создавать, развивая структуру своих территорий, на которой будут возникать новые отрасли и фирмы смогут производить конкурентоспособные продукты, товары и услуги. Портер высказывает мнение о конкурентоспособности России: «Чтобы стать конкурентоспособными, ключевые корпорации не должны строиться на концепции национальной безопасности. Концепция национальных лидеров умерла вместе с General Motors - в нее никто не верит. Сердце экономики - небольшие мобильные компании». Но национальный лидер в нашей стране только один - это глава государства. А вот региональная инфраструктура территорий мешает нашей экономике, т. е. производителям, развиваться. Как переломить данную ситуацию? Что нужно в первую очередь сделать?

Чтобы эффективно управлять внутренними территориями, нужно привести территориально-административное тело России в порядок, т. е. перейти от этнофедеративной системы к 20-25 крупным регионам-«корпорациям» (учитываю, что при новом районировании данная цифра может измениться), проще говоря, провести новое районирование российских территорий. Возникает резонный вопрос: «Как это сделать?». Новые регионы нужно создавать на экономически обоснованной материально-технической основе путем сложения валового муниципального продукта (ВМП) муниципальных районов и городских округов - совокупности произведенных в них продуктов, товаров и услуг - таким образом, чтобы получились 20-25 валовых региональных продуктов (ВРП), равных или приблизительно равных друг другу. Замечу, что складывать ВМП нужно не механически, а разумно: например, если в новообразованном регионе один из муниципалитетов будет по своим социально-производственным характеристикам (например, в основном, земледельческий район) будет резко отличаться, то стоит такой муниципалитет передать соседнему региону, т. е. учитывать географические особенности.

Только после этого можно говорить о выравнивании межбюджетных отношений и о реальной эффективности регионального фонда финансовой поддержки муниципальных образований, районных фондов финансовой поддержки поселений (мало кто они них вообще слышал!). Одновременно с помощью новейших технологий нужно сокращать чиновничий аппарат, снижая тем самым административные издержки. Но самое главное в новом районировании - это возможность законодательно вернуть регионам «живую воду» - налоги, сделав их способными к саморазвитию (например, увеличить количество местных налогов с двух до шести, региональных с трех до пяти) в отличие от нынешнего состояния.

Вряд ли можно осуществлять сверхпроекты (Евразийский Союз) и размышлять о сверхидеях на голодный желудок с голым задом! Мероприятие по новому районированию повысит эффективность внутреннего управления внутренними российскими землями и решит наболевший вопрос о разумном распределении налоговых платежей, который стоит очень остро в современной России.

Официально и публично перейти на новую - административно-территориальную - систему управления регионами предлагает лидер ЛДПР Владимир Жириновский. И в этом я с ним согласен! Но, на мой взгляд, предложение Жириновского половинчатое, так как без очистки терминов «этничность» и «национальность» от коммунистических искажений, система может вернуться в прежнее - этнофедеральное - состояние, имея на это легитимное оправдание. Аналогичный, но более проработанный проект, учитывающий значения данных терминов, предлагает идеолог евразийцев Александр Дугин.

А вот поднятие коммунистами из КПРФ (хотя более точное название для них - русские национал-социалисты, так как про ортодоксальных шутов я вообще не говорю) «русского вопроса» без осуждения советской этнотерриториальной системы управления регионами и того, что ее породило, вызывает ухмылку. Что это - глупость или предательство? В этом от них кардинально отличается неомарксист и евразиец Дмитрий Якушев, попытавшийся разобраться в тонкостях применения Лениным данных терминов и реализации этих тонкостей в национальной политике большевиков в вопросе межэтнических отношений.

Просматривая программные документы других партий, можно прийти к неутешительному выводу, что национальных вопрос у них не проработан, кроме нарезок из советского - очень неграмотного - опыта. Интересный случай представляет «Единая Россия», где официально выступающие лица противоречат сами себе, говоря то о некой мифичной «многонациональности» в России, то о едином народе как о единой нации. Посмотрим куда эволюционирует главная партия страны.

Термин «Нация» и система управления регионами

Чтобы провести новое районирование и зацементировать свое административное единство, подавив региональные национализмы, государство должно в первую очередь обозначить нацией всю совокупность этносов на своей территории. Единая нация - единое государство - единый хозяйственный организм - единый федеральный национализм. Название единой нации разные публицисты и общественные деятели предлагают разное. Например, Валерий Тишков предлагает называть ее российской, Егор Холмогоров - русской. Но, на мой взгляд, не к чему противопоставлять понятия. Лучшее название единой нации будет российская (общерусская) многонародная нация.

Современная конституция РФ оставила термин «многонациональный» народ. Однако, мировая практика и политико-правовые теории, используемые мировым сообществом, предполагают то, что нация невозможна без государства. «Национальность» человека является его государственной принадлежностью. Поэтому, если мы признаем то, что у нас многонациональная страна, то фактически мы говорим, что у нас в стране есть много наций, т. е. огромное множество государств. Проще говоря, Россия является конфедерацией, а не федерацией как записано в конституции. Создается противоречие, из-за которого, в итоге, российская государственность может перестать существовать как единое целое.

Чтобы распада страны не произошло, нужно понять, что замедляет процесс создания единого государственного организма. А мешает нам искаженное из-за коммунистических переводов понимание термина «нация». Наши доморощенные описатели феномена нации не понимают, что в основу построения нации был положен принцип единой правовой культуры для всех вне зависимости этноконфессиональной и сословно-классовой (клановой) принадлежности человека.

Но это в теории, на практике применение данного принципа к различным территориям давала различные результаты. Например, в Западной Европе в связи с ограниченным географическим пространством и этническим однообразием, к данному принципу бессознательно добавилась черта о единстве крови (не стоит думать, что типы французского и немецкого национализмов резко отличаются друг от друга - это заблуждение развевается при ближайшем рассмотрении). В то же время территории с пестрым этноконфессиональный составом населения иначе трактовали термин нации как общности народов на одной территории.

Евразийцы, опираясь на мировой опыт и учитывая местные географические особенности, адаптировали термин нация к территории бывшей Российской империи и СССР, заложив основу стратегического управления регионами. Однако, есть всегда большое «но»! Данное определение было забыто из-за того, что «красные республиканцы» - большевики, сражаясь с «белыми республиканцами» - либералами (монархистов там было очень мало), стремились заполучить поддержку этнических меньшинств и давали право последним назваться нациями, т. е. строить свою государственность. Вот тот исторический момент, когда первоначальный смысл терминов начал искажаться и достиг апофеоза при сталинском определении нации!

Долгое время после этого в российской социологической науке, а как следствие политологической и экономической бродил «ВИЧ» описания нациообразования и создалась терминологическая путаница, не позволявшая урегулировать вопрос соотношения нации и этноса, и, тем самым, на мой взгляд, провести новое районирование территорий по административно-территориальному (имперскому) признаку, которое в дальнейшем может привести к деэтнизации федерального бюджета и распределению «по справедливости» национального дохода между территориями!

Все ждут, когда Кремль на идеологическом уровне наведет порядок в данном вопросе, так как вопрос о слиянии и поглощении регионов набирает обороты. Но за 70 лет вдалбливания большевистских догм этот маразм бутылкой водки не вылечишь! Хорошо, что есть субидеологи Кремля как Вячеслав Никонов и Александр Дугин, которые пытаются донести, что же значит термин «нация» в цивилизованном виде.

У России в текущей исторической ситуации есть два пути: или преобразовать в полноценное госудаство-нацию со своими этнокультурными особенностями, или опять распасться на несколько частей - третьего не дано.

На пути к крушению?

Сегодня развивается сильный тренд регионального национализма. Регионы устали, регионы хотят развития. Если Кремль сумеет создать довольно ясную идеологию федерального национализма в противовес региональному, то Россия как единое государство будет сохранена. Сложность создания данной идеологии возникает в силу сохранения коммунистических догм в национальном вопросе, мешающих построению полноценного государства. Если же Кремль не осознает это и не изменит ситуацию в данном вопросе в свою сторону, то через десять-пятнадцать лет я могу смело сказать: «Я гражданин Великого княжества Рязанского. Моя национальность - Рязанец, а не Москаль».

• Выбор из двух зол
• Законодательные аспекты региональной безопасности
• Политическая безопасность России - государства русских
• Модернизация и финансовая политика: противоречия налицо
• В угаре «радикального реформирования»