ЕВРАЗИЯ - 60 лет не допускают «потом» или «постепенно»

Владимиру Путину исполнилось 60 лет. То, что я мог и хотел сказать о нем, я уже сказал в бесчисленных интервью, статьях и в отдельной книге с исчерпывающим названием «Путин против Путина». Я уверен, что Путин - чрезвычайно противоречивая личность: у него присутствуют как героические черты спасителя России в сложнейший период нашей истории, так и, мягко выражаясь, наивные стороны колеблющегося либерального реформатора, умеренного западника, поручающего важнейшие вопросы жизни государства в критические моменты предельно неадекватным во всех смыслах управленцам-циникам. Это о мертвых - «либо хорошо, либо ничего». Путин жив и бодр, у власти и во всеоружии - поэтому не вижу причин смягчать то, что хотел бы сказать ему в лицо. Но нет оснований и для особенно резкой критики, для ярости и злорадства. У меня нет. И особенно сейчас.

Формула Путина проста и противоречива одновременно: патриотизм плюс либерализм. Она составляет фирменный «путинский коан», его идеологическую антиномию, отражая структуру его личностного и властного компромисса.

Вместо поздравлений и дежурных слов по случаю предлагаю поговорить всерьез и по делу. В чем суть положения Путина сегодняшнего? Путина третьего срока? Я всегда относил себя к «партии третьего срока», и вот он, наконец, наступил, хотя и несколько позже, чем мы рассчитывали. Зато (надеюсь) надолго.

Формула Путина, о которой я писал уже множество раз, проста и противоречива одновременно: патриотизм плюс либерализм. Она составляет своего рода фирменный «путинский коан», его персональную идеологическую антиномию, отражая структуру его личностного и властного компромисса. Суть формулы в том, что ему одинаково близки: 1) суверенитет, государственность, властная вертикаль, народность, религия и 2) западничество, модернизация, эффективный менеджмент, либеральное реформаторство в экономике. В структуре этой формулы, сочетающей несочетаемое, в этой coincidentia oppositorum, мы прожили последние 12 лет, показавшиеся вечностью, но одновременно пролетевшие во мгновение ока.

За патриотизм Путина поддерживали русские, народ, массы, простые люди - и многие непростые. За либерализм и сохранение экономической доминации крупной буржуазии, по сути - олигархии, сложившейся в лихие 90-е, его относительно, конечно, но все же терпели экономические элиты. При этом всем активным политическим силам страстно хотелось, чтобы Путин вышел за пределы этого компромисса, где патриотизм гасился либерализмом, а западнические либеральные реформы обнулялись напором на суверенитет и консолидацию вертикали власти. Но Путин год за годом откладывал, колебался, настаивая на своем. Он принуждал массы покорно терпеть экономическую несправедливость распоясавшегося капитализма и вакханалию коррупции, а элиты заставлял ложно рядиться в патриотические тоги (циничная и неискренняя «сурковская пропаганда»).

Постепенно эта двусмысленность становилась невыносимой как для либералов, так и для патриотов. Нужна была хоть какая то определенность. Но ее не было, и не было, и не было... Год за годом, и вашим и нашим, изматывающе, уклончиво, тошнотворно... «Путинский коан», с которым общество более или менее примирилось в начале 2000-х, постепенно становился невыносимым. Он просто перестал работать.

В период президентства Дмитрия Медведева сложилось впечатление, что затянутый путинский пасьянс наконец-то склонился в сторону либералов: ультралиберальный «Институт современного развития», ставший идейным штабом новых либеральных реформ, восторженно ликовал, либералы почувствовали, что их цель близка. Сванидзе признал на «Эхо Москвы», что «дышать стало легче». Это означало, что патриоты готовы окончательно задохнуться в поднявшейся с новой силой либеральной вони. Одни вздохнули, другие ощутили удушье. Патриоты всерьез приуныли. Казалось, что формула отныне отменена: на сияющем лице Медведева никакого патриотизма более не читалось - один сплошной либерализм.

Переломным моментом стало возвращение Путина. Вот это в повестку либералов совершенно не входило. Их надежды рухнули в одночасье. Болотная площадь, свинство Pussy Riot, многотысячные марши так называемых «миллионов» были истеричным ответом. Почувствовавшие близость победы, либералы оказались застигнуты врасплох. По их логике Путин должен был уйти. А он вот решил вернуться.

В этот момент разогретые медведевским правлением либералы от ужаса перед возвращением Путина решились на довольно радикальные меры. По сути, они выдвинули Путину ультиматум: «Владимир Владимирович! Для продолжения либеральных реформ и спасения демократии у Вас есть только один выход: уйти прочь и передать страну в другие руки (фактически - Госдепу)». Именно это, собственно говоря, и было посланием, содержавшимся в кощунственном панк-молебне, в ультиматумах оппозиционных столичных «норковых толп» и жестких рекомендациях Вашингтона.

Получилось следующее: даже если Путин и был намерен снова обратиться к формуле «патриотизм плюс либерализм», либералы и Запад с опережением жестко заявили: «на сей раз на это они не пойдут». «Хороший Путин» это... нет, «не мертвый Путин», но «живой Медведев» - как минимум, и как максимум - Навальный.

Конечно, либералы так решили не сами, так была составлена стратегическая депеша из Вашингтона, подредактированная под дороге, судя по особенно агрессивной стилистике, группой обиженных бизнесменов из Лондона. Отсюда, кстати, серьезность либерального ультиматума. Из-за спины довольно сомнительных хулиганок из Pussy Riot явственно проступала тень последней мировой гипердержавы. Радикальные требования оппозиции, несмотря на ничтожность ее самой, тем не менее, были серьезными и содержательными: так как они были подтверждены глобальной мощью США как со стороны soft power - мировая пресса, дипломатическое давление, сетевые технологии и войны, так и со стороны hard power - американская военная машина с сотнями миллиардов долларов годового бюджета на военные цели угрожающе дефилировала на горизонте. Можно спорить о том, какова на сегодня эта мощь, не идет ли речь о блефе? Но никто не станет отрицать, что определенные аргументы для силового давления на Россию у США сегодня все еще имеются.

Но вот итог: либеральная составляющая из формулы Путина была необратимо и насильственно выпилена. Если он снова попытается в сотый раз к ней обратиться, больше в это уже никто не поверит. И самое главное: никто из тех, кому этот путинский либерализм всегда принципиально адресовался. Для либералов Путин уже сейчас - окончательно и бесповоротно - являет собой другую формулу: «патриотизм минус либерализм». И переубедить их в обратном невозможно, что бы он ни делал. Кроме одно: уйти и как можно быстрее подобру- поздорову. Тогда поверят.

И что теперь будет делать Путин? Существует всего три пути.

Первый: уйти и передать власть преемнику окончательно. Либералы и США настаивают именно на этом и, скорее всего, подкрепят этот план действий серией конкретных стратегических шагов. Но может ли Путин пойти на это? Думаю, такой сценарий сегодня маловероятен. Путин только вернулся, а тут - снова уходить... Да еще в такой непривлекательной манере... Это был бы полный провал с личной точки зрении, с исторической, политической, но, вдобавок, и предательство страны и народа.

Поэтому скорее всего Путин останется.

Но здесь снова выбор, бифуркация или-или.

Первая возможность, что Путин по инерции обратится к апробированной формуле. Но мы видели, что ее больше не примут либералы, а значит, в их отношении она гарантированно работать не будет. А вот патриоты, которым в нее верить совсем не обязательно, как раз поверить могут. Это значит, что Путин всерьез рискует потерять свой настоящий народный электорат, свой стратегический резерв - доверие патриотических масс. Иными словами, формула «патриотизм плюс либерализм» в новых условиях просто не будет работать. Вообще не будет. Можно, конечно, попробовать, но лучше не надо. Это совершенно дружеская рекомендация. Владимир Владимирович, не надо...

Остается одно - патриотизм без всяких примесей. То есть евразийство, консерватизм - и без всяких симулякров и постмодернизма. Единственный логичный и ответственный выбор третьего срока.

Программа такого консервативного поворота предельно ясна, и для самого Путина во многом естественна.

Скорее всего, он так и понимает мир, страну и историю - органически. Но раньше были сдерживающие факторы - не будем теперь спорить: обоснованные или иллюзорные. Они были. А больше их нет. Поэтому остается только патриотизм - один голый патриотизм, - и такой жест подготовлен. Либералы уже безвозвратно отождествили Путина именно с патриотизмом и приговорили его именно как патриота, консерватора, традиционалиста и народника.

Путину осталось только стать на самом деле таким, каким его видят его сегодняшние непримиримые враги. И каким хотят видеть его сегодняшние верные друзья - патриоты и евразийцы. Дело за маленьким: прочно войти в образ, который сформирован у проатлантистского меньшинства, который был бы на ура воспринят народным большинством и который при этом вполне органичен и естественен для самого Путина.

Если это, наконец, случится, - а предвыборные статьи, Поклонная, создание Изборского клуба, некоторые символические кадровые перестановки и т. д. дают основания считать, что это все-таки может произойти, - то чего нам ожидать?

Ответить легко: в 60 лет нам явится новый Путин. Путин патриот. Минус либерал.

Получается, хочет шестидесятилетний президент третьего срока или не хочет, у него остается только один выбор: строго говоря, он может выбрать только одно из одного - патриотизм. И все.

Для человека 60 лет - много. Для политического деятеля - в самый раз. Но все же… Права на ошибку практически больше нет. В следующие 12 лет - на сей раз последние - придется либо выиграть битву за Россию, либо… (не хочется и произносить вслух).

Далее ждем следующего:

реальные шаги по интеграции постсоветского пространства и создание Евразийского союза;

мощный рывок в оборонной сфере;

выработка консолидирующей идеи, призванной укрепит культурный код;

поворот в пользу консервативных ценностей и даже традиционализма, морали, духовности, нравственности в области образования, культуры, информации;

переход от либеральной экономической политики к социальной и мобилизационной;

разгром атлантистских сетей влияния в элите, культуре, экспертном сообществе, правительстве;

реорганизация структуры в области межэтнических отношений;

ставка на обновление политических и управленческих элит на основе новых патриотических пассионарных кадров;

опора на высокие технологии и реальный сектор;

ужесточение репрессивных мер против коррупции, особенно против коррупции, завязанной на транснациональные структуры;

переход на сторону народа как широких российских евразийских масс и новый набор в элиты;

принятие во внешней политике однозначной ориентации на многополярность, полицентризм и противостояние американской гегемонии.

Можно ли осуществить все это при сохранении инерциального хода вещей в нынешней России? При нынешних кадрах и психологическом состоянии общества? Отвечу парадоксально: да, можно. Дело в том, что Россия политически устроена по принципу вертикальной симметрии: тот, кто на верху - тот есть все. Чем выше и самовластнее правитель, тем ближе он массам и тем устойчивей его власть. Элиты же, дробящие общество и сверху, и снизу, всегда противостоят и правителю, и народу. Если правитель делает один единственный шаг - ищет опоры на широкие народные массы, - то он приобретает неограниченные возможности. После этого он может вообще ни с кем и ни с чем кроме народа не считаться. Пусть это называется как угодно по-русски - так было и, скорее всего, так будет.

Благодаря этой особенности русского общества можно осуществлять любые меры и реформы или, напротив, вообще ничего не осуществлять. Поэтому, если Путин в 60-летие примет решение, то уже этого будет достаточно. И кадры появятся, и психологическое состояние изменится, и силы обнаружатся, и ресурсы появятся, и инерция исчезнет. Это не значит, что все пойдет как по маслу - недооценивать прозападные элиты и особенно их американских покровителей нельзя. Но шансы - и очень, очень серьезные - есть.

Это не ультиматум и не самосбывающееся пророчество. Ничего личного. Таковы циклы и их логика в политике, в идеологии, в избирательном процессе, и даже в биографии. Холодная математика, на сей раз дающая всем нам шанс и вселяющая надежду.

Когда Путину было 48 лет, когда он только появился на небосклоне политики, я испытывал в отношении его реальных дел (вторая Чеченская кампания, удар по олигархии, остановка потоков русофобии на центральных каналах, одним словом - ликвидация ельцинизма) и четких деклараций (признание суверенитета высшей ценностью, многополярность, ориентация на Евразийский Союз) неподдельный энтузиазм. Это выразилось в моем программном тексте «Заря в сапогах». Но время показало, что тогда я поспешил. Впереди были Сурков и Павловский, Валдайский клуб и Институт современного развития, разгром «Родины», ЕГЭ и заигрывание с США. Впереди были 12 лет задержки, топтания на месте, пустых полит-технологических трюков. Это был симулякр зари. 12 лет, одним словом, у страны, истории, политики, евразийства, у меня лично были украдены. Забыть об этом мгновенно не получится. Прежнее доверие, увы, подорвано. Прежних эмоций нет. В той или иной степени то же испытывает патриотическое большинство. Может, оно и не скажет и не сформулирует, но чувствует именно это.

Поэтому сегодня, когда президенту исполняется 60, совершенно спокойно и на сей раз без надежд, раздражения и злорадства, мы можем сказать: «Владимир Владимирович, это Ваш последний шанс». И наш последний шанс - ведь если они сбросят Путина, вместе с ним рухнет страна.

Остается одно: последний жест. Радикальная трансформация формулы. Минус либерализм. Но времени для раскачки нет. Оно полностью потеряно. Сейчас или никогда. 60 лет не допускают «потом» или «постепенно».

Вы поняли, по ком звонит колокол?