ЕВРАЗИЯ - Становление российского движения Крыма: давление изнутри и извне

Славянское население Крыма в силу региональной специфики и конкретно-исторических реалий явило миру особый вид национальной структуризации, эволюционировавший от элементарных форм славянского единения (община, образованная исходя из принципов географической целесообразности) до выработки новых форм общественно-политической интеграции крымских славян в существующую политическую систему страны, при сохранении собственной оригинальности. Особой оригинальностью здесь следует считать пророссийский характер единения славян Крыма (российских соотечественников), вылившегося в появлении феномена российского движения Крыма, которое, как это ни парадоксально, строится не на национальном принципе, хотя цементирующая составляющая движения - русский этнос, а на абстрактной идее единения с исторической Родиной - Россией.

Почему движение зародилось именно «у моря»? Ответ прост: вся его материально-техническая база обусловливалась предоставленной руководством флота инфраструктурой и компактностью проживания населения в приморских городах.

Появление движения было обусловлено целым рядом факторов политического, социально-экономического, культурного, регионального характера:

1) изменением правового положения Крымской автономии;

2) ухудшением обстановки, резким падением жизненного уровня «соотечественников»;

3) попытками властей Украины разделить Черноморский Флот и флотскую инфраструктуру;

4) давлением на граждан России;

5) началом процесса украинизации региона, наступлением на русский язык;

6) отрывом от исторической Родины - России;

7) стремлением решить вопрос о государственной принадлежности Крыма путем активизации русскоязычного населения с последующей положительной реакцией официальной Москвы при пассивности Киева;

8) активизацией националистических настроений крымских татар, приток которых резко возрос в конце 80-х - начале 90-х годов;

9) региональной обособленностью Крыма и его исторической спецификой.

Одной из наиболее важных особенностей развития российского движения Крыма на всех этапах явилось активное участие Черноморского Флота РФ в процессе организационного оформления движения. В условиях, когда более полутора миллионов соотечественников оказались один на один с постсоветской реальностью, с украинским руководством, занявшим по отношению ко всему русскому явно наступательную, агрессивную позицию, именно флот явился силой, способной дать мощный импульс объединению крымских соотечественников. Ведь с Черноморским Флотом России тесно связана вся история Крыма, с момента включения полуострова в состав екатерининской России; неоднократно флот и соотечественники действовали рука об руку, отражая удары врага в Крымской войне, Великой Отечественной. Тем самым, именно со стороны Черноморского Флота соотечественники Крыма ожидали первой помощи в сложных условиях постсоветских трансформаций.

В начале 90-х годов в прибрежных районах Крыма началось создание организаций соотечественников, явившихся своеобразным фундаментом для российского движения, которому суждено было в первой половине 90-х годов сыграть решающую роль в восстановлении крымской государственности и испытать тяжелое поражение, крах политических ориентиров и программы. Почему движение зародилось именно «у моря»? Ответ прост: вся материально-техническая база движения обусловливалась предоставленной руководством флота инфраструктурой и компактностью проживания населения в приморских городах. Центральные районы полуострова российским движением были затронуты слабо, здесь отсутствовали сколько-нибудь крупные организации российских соотечественников. Но это не значит, что население здесь не стремилось создать подобные объединения, просто характер расселения в центре Крыма не способствовал созданию крупных организаций. Но население потенциально являлось сторонником России.

На первом этапе (1991-1993) движение медленно шло к единству. В городах и районах полуострова функционировали десятки российских общин (общественных организаций соотечественников, созданных для отстаивания социально-экономических, политических и общественно-культурных интересов), весьма слабо связанных между собой и сводившие географию деятельности обычно к своему району. К ним примыкали также некоторые общественные организации типа «Мемориал», «Экология и мир», «Клуб изобретателей», не имевших ярко выраженного лидера и четко обозначенных целей, но активно эксплуатирующие пророссийские лозунги. Данное положение дел препятствовало превращению движения в мощную силу, способную оказывать эффективное давление на политический олимп Украины, не хватало политического опыта, отсутствовали политические традиции, не сформировалась политическая культура, население еще ностальгировало по прошлому, не оправившись от шока после краха СССР, и ожидало скорого «второго присоединения Крыма» к России. В тот период создание единого движения российских соотечественников казалось еще чем-то преждевременным.

Создаваемые организации соотечественников по уставам являлись общественными организациями, что в дальнейшем и определило их живучесть в условиях масштабной украинизации полуострова. Данное обстоятельство позволило, вследствие отсутствия внутренних ресурсов, получать и распределять материально-техническую помощь от руководства Черноморского Флота, Правительства Москвы и др. Необходимо также отметить тот факт, что регистрация российских общин городов и районов Крыма производилась в соответствии с российским законодательством, но после упрочнения позиций центральной власти на Украине они были вынуждены перерегистрироваться, но уже согласно законодательству Украины, что вызвало негативную реакцию большинства членов общин.

Следует отметить, что единение с исторической Родиной, о котором говорилось выше, являет собой нерушимый принцип деятельности каждой славянской организации, входящей в движение, и органически выводится из почвеннической идеологии движения российских соотечественников, из специфики регионального самосознания и миросозерцания.

Думаю, будет правомочным говорить о формировании именно регионального самосознания славянской общности Крыма, занявшего особое место в процессе формирования движения, обусловившего его феноменальность. Ранее мы отмечали факторы формирования движения, теперь необходимо выделить факторы, способствующие структуризации цементирующей составляющей движения - регионального самосознания.

1. Культурное и языковое отличие. Национальная мобилизация в бывших советских республиках вызвала оживление национальных чувств и в русскоязычных анклавах, в частности в Крыму. Забегая вперед, отмечу, что за годы, прошедшие со времени распада СССР, политика культурной ассимиляции не имела практически никаких успехов. В своей массе русскоязычное население Крыма сохраняло и сохранило языковую самобытность и культурную ориентацию на Россию. Превращение русских и русскоговорящих Крыма в национальное меньшинство создало большую психологическую для них проблему, породило, если так можно сказать, «комплекс гонимости», что сделало весьма и весьма проблематичным, если вообще возможным, их культурное подчинение или растворение в среде «титульного» сообщества, и «движение» явилось своего рода реакцией на это обстоятельство.

2. Специфика формирования населения. Вместе с отмеченным явлением, русские, живущие в Крыму и отождествлявшие себя с Россией, по крайней мере, в начале 90-х годов, уже не столь категоричны в самоидентификации. Но это вовсе не означает сближения с «титульной» нацией и дистанцирование от России. Особое место в этом плане занимала политическая пассивность России в период крымских пертурбаций 1991-1995 годов. В ходе различных социологических исследований, проводимых, в частности КЦСПИ, отмечается, особенно среди молодежи, повышение роли «местных» ценностей. На вопрос о том, что для них значит слово «родина», респонденты - этнические русские - все чаще отвечают «Крым», а потом уже Россия. Во многом это связано с особенностями заселения полуострова, в процессе которого происходило интенсивное смешение и, как следствие, размывание строгой этнической идентичности.

Между тем, Российское движение Крыма объединяет всех людей, считающих своей исторической Родиной Россию, а русский язык и культуру, их сохранение и развитие - главным условием складывания в Крыму геополитических реалий, субэтноса «других русских», при условии тесной интеграции с Россией.

3. Опыт автономного существования. На формирование таких идентичностей оказывает влияние автономный статус региона, поскольку автономия открывает известные возможности для защиты культурных прав и сохранения самобытности. В значительной степени административная автономия дает возможности для развития самоуправления, навыки которого всегда являлись у русских дефицитом.

Отмечу, что формирование крымской региональной идентичности властями воспринималась как угроза существованию государства, поскольку они считали, что в таком случае не достигается интеграция населения Крыма в этнополитическую среду Украины. Отсюда активное третирование русскоязычного населения Крыма в первой половине 90-х годов, обвинения в сепаратизме, приведшие в 1993-1994 годах к тому, что население полуострова, объединенное в российские и русские общины, путем поддержки пророссийской интегративной программы Республиканской партии Крыма - Республиканское движение Крыма (РДК/РПК), ее лидера Юрия Мешкова и депутатов блока «Россия», попыталось противопоставить себя навязанному государственному единству. Более того, враждебное отношение политической элиты Украины ко всему русскому, «российскому фактору» способствовало длительному сохранению ирредентистских настроений среди населения Крыма. Данное обстоятельство на протяжении 90-х годов явилось мощным импульсом для активации интеграционных процессов в российском движении Крыма, которые во многом зависели от внешнеполитической конъюнктуры, а в частности, от взаимоотношений России и Украины.

В увязке с российской действительностью начала 90-х годов отметим, что официальная Москва использовала российское движение Крыма с его пророссийской сепаратно-автономной программой для давления на Украину. Однако, не менее сильной была и другая особенность, определявшаяся вполне конкретной настороженностью правительства России по отношению к региональным движениям за пределами России. Официальная Москва интуитивно осознавала, что в Крыму она имеет дело с вполне самостоятельным движением, которое, как и другие, ему подобные, в случае распространения, вполне могут инициировать и внутрироссийский регионализм. Отсюда та двойственная политика России, благодаря которой российское движение Крыма в русле политики, точнее, практики «центростремительного регионализма» (т. е. регионализма, направленного на интеграцию) добилась в 1994 году (30 января) успеха, избрав своего президента, и лишилась фактически всего в 1995-1998 годах (с принятием Конституции Крыма в октябре 1998 года).

2 этап. На данном этапе в структуре РДК происходят важные изменения, представленные формированием и выходом на ведущие позиции в движении политической партии - РПК/РДК во главе с Мешковым, придерживающимся весьма четких пророссийских взглядов. Весьма знаменательно, что на этом этапе акцент, ставка была сделана не на использование движения как инструмента давления на центр, а на приход к власти в регионе посредством выборного механизма. И естественно, что осуществить эффективную реализацию данных планов могла лишь монолитная, структурированная политическая организация, какой предполагалось, станет РПК/РДК. Характерной чертой этой организации стало то, что ее состав в значительной мере определяли коллективные члены - российские и русские общины городов и районов Крыма, индивидуальное членство распространено было слабо.

На мой взгляд, именно этот фактор определял весь второй период силу и одновременно слабость РПК/РДК. Исходя из того, что в этот период ставка была сделана на введение в Крыму института президента и приход к власти в Крыму кандидата от российского движения, многочисленные российские общины, ведомые их лидерами, слепо поддерживали формирование партии, полагая, что приход к власти Мешкова с его радикальной пророссийской программой, будет своего рода панацеей от всех негативных моментов украинской действительности. До сих пор ведутся споры: правильно ли движением была сделана ставка на Президента? Нужен ли вообще был Крыму пост президента? Думаю, будет правомерно более детально остановиться на этом вопросе.

Еще в годы горбачевской перестройки все более очевидным становилось то, что переход к демократическим формам правления в нашем обществе возможен лишь в форме авторитарной демократии. Все постсоветские парламенты неизбежно вступали в непримиримый конфликт с исполнительной властью, что фактически блокировало ее работу. И опыт России, и особенно Украины, наглядно подтверждает эту закономерность. Только Президент в состоянии смягчить остроту этого конфликта, глубоко используя предоставленные ему Конституцией широкие полномочия. Он как бы определяет исторический вектор развития государства в новых условиях. Осознание этого, пусть не весьма четкое, лидерами российского движения Крыма, на мой взгляд, имело место быть.

Отмечу, что самым уязвимым местом в этой схеме авторитарной демократии являются личные качества президента, которые вступают в противоречие с объективными потребностями общества. С одной стороны, нужно понравиться избирателям, чтобы сесть в президентское кресло, а с другой - зачастую идти против их же желаний, прокладывая нужный курс с позиций интересов государства и его исторической перспективы. В этом смысле кандидат российского движения Юрий Мешков являлся достойным человеком, но в значительной мере непоследовательным, что проявилось в период его президентства.

Между тем, на выборах 30 января 1994 года 73 % крымчан отдали свои голоса Мешкову и его пророссийской программе. Через два месяца в Верховный Совет Автономной Республики Крым (ВС АРК) прошли его сторонники - депутаты от блока «Россия». Казалось бы, впервые российское движение Крыма получило реальную возможность попытаться осуществить пророссийскую интеграционную программу, но дальнейшее развитие ситуации спутало все карты. С мая 1994 года руководители российского движения, получившие рычаги власти, начали реализацию пророссийской предвыборной программы: переход на московское время, переподчинение силовых ведомств Крыму, прохождение крымчанами срочной службы на территории полуострова, содействие оформлению российского гражданства гражданам автономии посредством деятельности специально прибывших в Крым работников российского консульства. Началась подготовка к выплате зарплат и пенсий российскими рублями.

Однако и Президент, и сформированное им правительство во главе с Евгением Сабуровым и ВС Крыма столкнулись со значительными трудностями, в первую очередь, отсутствием продуманного механизма реализации своей программы. Одним из промахов Мешкова стало промедление с перестановками в местных органах власти, которые во многом являлись противниками новой власти. Именно главы местных администраций всемерно противодействовали проводимым Президентом и его правительством реформам. Отмечу, что коммунисты, потерпевшие на выборах 1994 года сокрушительное поражение от российского движения, во многом сохранили руководящие посты на местах и являлись серьезной политической силой, поскольку рядовой крымский избиратель не сделал четких разграничений между коммунистами и организациями российского движения Крыма, поскольку и те, и другие широко использовали лозунги тесной политико-экономической интеграции с Россией. Отдавая свои голоса на выборах марта 1994 года в ВС АРК, население, ностальгирующее по прошлому строю, голосовало за блок «Россия», считая его своего рода «российскими коммунистами».

С марта Президент Юрий Мешков вел активные переговоры о сотрудничестве с Крымским рескомом Коммунистической партии Украины (КПУ), которые не имели практического успеха. Очевидно, они не могли допустить, чтобы защитников своих интересов народ видел в Мешкове и его правительстве. Осознав, что коммунисты не пойдут на сотрудничество с крымской властью, Мешков, с опозданием, но все же начал в мае 1994 года крупномасштабную перестановку глав местных администраций, расчищая поле проводимым реформам.

С позиций прошедших лет сегодня можно утверждать, что властные структуры Украины не были готовы к резкому повороту крымской ситуации. Получив непредсказуемого лидера российского движения - Мешкова, первые несколько месяцев они пребывали в растерянности. При этом ни Президент Украины, ни Верховная Рада упрямо не хотели признать, что в значительной мере смена власти в Крыму стала возможна из-за крайней непоследовательной политики Киева в отношении автономии. Поэтому сначала руководство Украины заняло выжидательную позицию по отношению к новой крымской ситуации, боясь подтолкнуть Президента и ВС АРК к резким действиям. Больше всего власти Украины опасались двух возможных вариантов развития дальнейших событий.

Первый таил опасность столкновения деятельности по реализации откровенно пророссийской программы Юрия Мешкова с радикализмом Меджлиса крымско-татарского народа. Если бы произошло сближение этих сил, то вероятнее всего в Крыму возникла бы ситуация по типу Приднестровья или Абхазии. Однако, российское движение, несмотря на неэтнический принцип формирования, было не намеренно идти на сотрудничество с частью крымско-татарского национального движения, исповедовавшего экстремистские взгляды нелегального Меджлиса. Ставка в этом плане была сделана на традиционного противника Меджлиса - Национальное Движение Крымских Татар, стоявшего на позициях татарского просветителя Исмаила Гаспринского, и его идеи формирования в Крыму единого славяно-тюркского этноса. Считается, что сближение НДКТ с Мешковым было вызвано стремлением его амбициозных лидеров с помощью Президента подчинить Меджлис своему влиянию. Данные обстоятельства побудили меджлис крымско-татарского народа во главе с Мустафой Джемилевым к сближению с руководством Украины в надежде получить от этого собственный выигрыш. Поэтому фракция депутатов крымских татар «Курултай» выступила в ВС Крыма в качестве жесткой оппозиции по отношению и к Президенту, и к руководству Парламента.

В этот период позиция крымских татар в ВС Крыма помогла сохранить гражданский мир и ускорить банкротство Президента и блока «Россия». При этом они оказали серьезную услугу руководству Украины, исключив возможность эскалации внутрикрымской напряженности по антиукраинскому типу. На мой взгляд, данное положение не вполне корректно, так как так называемый «крымский сепаратизм» представлял собой абстрактное и во многом надуманное явление. Российскому движению в Крыму никогда не был свойственен сепаратизм в его чистом, агрессивном виде. Вследствие того, что решение вопроса о государственной принадлежности российским движением, во многом инициировавшим общественную активность, сводилась к сфере межгосударственных отношений России и Украины, безусловно, с максимальным учетом мнения крымчан.

Второй вариант, которого опасалось руководство Украины, предполагал более активную поддержку официальной Москвой лидеров российского движения представленных Президентом и большей частью Верховного Совета Крыма. Но попытка поставить вопрос о территориальной принадлежности Крыма на уровень отношений между Россией и Украиной не удалась. Президент и депутатский блок «Россия» лишились одного из главных козырей для удержания власти.

Со стороны России были лишь отдельные политические заявления Государственной Думы РФ в поддержку Крыма и Севастополя. Были поездки в Крым некоторых депутатов. Но целенаправленной официальной политики Россия в поддержку российского движения Крыма и его представителей в лице нового руководства Крымской автономии не было.

Очевидно, это можно объяснить невыгодной для России в то время геополитической расстановкой сил, когда Запад стремился ограничить ее влияние на территории бывшего СССР. И Украине в этой стратегии Запада постепенно отводилась все более важная роль. Руководство России не стало активно разыгрывать крымскую карту для давления на Киев, не желая ухудшать отношения с Западом. Тем более, что весной 1994 года на Украине готовились к президентским выборам, и Россия рассчитывала на более благоприятный для себя их исход.

В целом, как это ни парадоксально, но приход к власти в Крыму пророссийских сил не привел к резкому ухудшению российско-украинских отношений. А ведь именно на данное обстоятельство рассчитывали лидеры российского движения, понимая, что обострение ситуации в республике необходимо, поскольку это, по их мнению, привлечет внимание широкой российской общественности и/или побудит правительство России вплотную заняться вопросом государственной принадлежности полуострова. Характерно, что в литературе начала 90-х годов превалирующим вариантом решения крымского вопроса был умеренно-силовой, по сценарию которого Россия должна была поставить вопрос о реальной отмене ВС России указа 1954 года, в качестве основы для переговоров с Киевом.

Период 1991-1995 годов. Большинство авторов склонялось к мнению, что Россия должна следовать в русле политики национального интереса, и в Крыму ей - реальное применение. При этом, как отмечается, данная политика вовсе не означает политики национального эгоизма. Признание Крыма российским, активная поддержка пророссийских сил полуострова не должно повлечь скоропалительных политико-административных перемен на полуострове. Как отмечалось, этот шаг нужен лишь для того, чтобы оградить Крым и Севастополь от всех демаршей Украины, лишая их юридической силы. Следующим шагом России могло бы стать предложение Украине заключить всеобъемлющий договор с подтверждением особых интересов Украины в Крыму. Это мог быть и договор о военном сотрудничестве и взаимной помощи в обороне от общей опасности. Но логика последующих событий показала ошибочность данной логической схемы.

Третий период 1995-1997 годов начался с крупного раскола в РПК: 14 из 17 российских организаций вышли из партии, осудив антипрезидентский курс ВС АРК. На этом же этапе большая часть российских общин входит в КРО Дмитрия Рогозина. В этом событии можно увидеть стремление российского движения Крыма соединить региональные ценности и ориентиры с общероссийскими, производными от единого целого - «русской почвы».

Три оставшиеся в РПК/РДК организации образовали Русскую Общину Крыма (РОК), создав с остатками партии Координационный Совет. Данные структурные изменения ознаменовали образование в российском движении Крыма Русских и российских общин как выразителей антипрезидентского и пропрезидентского курса соответственно. Именно взаимоотношения между ними определяли дееспособность движения и динамику интеграционных процессов. Отмечу также появление в российском движении партии «Союз», основу которой составили часть вышедших из РПК российских общин. В 1995-1996 годах большая часть общин, не оправившись от краха «российской перспективы», предпочли дистанцироваться от новообразований, сосредоточившись на культурно-просветительской работе среди населения, социально-правовой защите соотечественников и т. д. Крупнейшими организациями движения оставались Российская община (РО) Севастополя (5 тыс. членов), РО Феодосии (РОФ) (3 тыс.), РО Евпатории. Данные общины продолжали вести консультации с другими общинами, стремясь вновь активизировать интеграционные процессы, но вплоть до марта 1996 года данные инициативы не давали результата, и правомочно говорить об атомизации движения.

С марта 1996 года обозначились первые объединительные тенденции в «пропрезидентской» части движения, которые постепенно спроецировались на «русскую», в то время, как РПК поразил еще один структурный кризис, приведший к выходу из партии крупнейшей столичной организации, ставшей в дальнейшем базой для формирования РОК «Отечество». 27 апреля 1996 года в Симферополе состоялась конференция руководителей российских и русских общин Крыма. В принятых постановлениях (О необходимости скоординированных действий русских и российских организаций Крыма; Об основных направлениях и принципах совместной деятельности; О создании Консультативного Совета; О представительстве в государственных структурах19 общественных организациях России и Украины) четко прослеживается стремление соотечественников объединить усилия в деле защиты своих интересов в различных сферах общества и снять существующие противоречия.

Российское движение Крыма не приемлет сепаратизма в его непосредственном виде. В основе идеологии движения лежит духовно-ценностная платформа восточных славян.

В то же время видно, что требования воссоединения с Россией сепаратными методами не выдвигалось, и акцент делался на конструктивный диалог с властями России и Украины посредством представительских органов. Апрельское совещание подготовило почву для проведения 29 марта 1997 года в Севастополе I съезда Российских и Русских общин Крыма, ставшим логическим следствием всего предыдущего комплекса работ, направленных на объединение атомизированного движения. На съезд прибыло 142 делегата от 19 российских организаций, представители Госдумы РФ Сергей Бабурин, Владимир Лысенко, Дмитрий Рогозин, генконсульства РФ и института диаспоры и интеграции города Москвы, более 500 приглашенных, депутаты ВС АРК и горсовета Севастополя. На съезде, при активном участии представителей российских патриотических сил, были выработаны основные принципы совместной деятельности:

- остановить произвол по отношению к русским людям, их общественным организациям и политическим партиям;

- конституционным путем добиться выполнения решений Госдумы РФ о российском статусе города Севастополя, возвращение Крыма исторической Родине - России;

- бороться за сохранение исторического российского наследия;

- противодействовать насильственной украинизации русских и русскоязычного населения;

- добиться от президента Украины выполнения предвыборных обещаний о двойном гражданстве, придании русскому языку статуса государственного, интеграции с Россией в экономической, политической и военной областях;

- не допускать подписание широкомасштабных договоров о дружбе и сотрудничестве между Россией и Украиной до определения статуса Севастополя, Крыма и Черноморского флота без учета мнения населения Крыма.

Оценивая третий этап в развитии движения, можно сказать, что оно в очередной раз продемонстрировало свою жизнеспособность, преодолев последствия падения Первого Президента Крыма и краха его программы, создав новую организационную форму в лице Совета РиРОК (Координирующий орган российских и русских общин Крыма). 1995-1997 годы ознаменовались повышенным интересом народно-патриотического сектора российской политики к региональному сегменту, чего в предыдущие периоды не наблюдалось.

Четвертый период (1997-2000) в развитии движениея следует рассматривать, в значительной мере, в рамках деятельности Совета РиРОК, на фоне краха одной из главных политических установок I съезда - «Не допускать подписания широкомасштабных договоров о дружбе и сотрудничестве между Россией и Украиной до определения статуса Севастополя, Крыма и ЧФ без учета мнения населения Крыма». Подписание 31 мая 1997 года широкомасштабного договора между Россией и Украиной явилось очередным ударом по неокрепшему единству. Распада, однако, не произошло, но апатия охватила значительную часть руководства движения. «В Москве мы никому не нужны» - заявила глава Совета РиРОК после визита в Москву в июне 1997 года.

С 1998 года началось длительное противостояние между «российской» и «русской» частями Совета, борьба за влияние в организации и право представлять движение за рубежом. Продуктивная деятельность движения по созданию единой общекрымской организации соотечественников была фактически парализована и во многом зависела от исхода борьбы. В таком разлаженном состоянии движение подошло к выборам в ВС АРК весной 1998 года и потерпело тяжелое поражение от коммунистов. Характерно, что «за бортом» осталась и партия «Союз», которая включила «радикальные» остатки от блока «Россия» в ВС АРК и группа депутатов-прагматиков входящих в Партию Экономического Возрождения. «Красный» состав Верховного Совета Крыма был во многом предопределен отрывом депутатов от блока «Россия» от низового движения соотечественников, произошедшим после отстранения Мешкова от власти.

В феврале 1998 года Председателем Совета РиРОК стал лидер РОК «Отечество» Борис Зажигаев. С его приходом вновь активизировалась деятельность движения: возобновлены делегации в Москву, возобновлено получение материально-технической помощи российским движением, наладилась работа по получению российского гражданства, обучению соотечественников в ВУЗах России и т. д. А уже летом 1999 года Совет РиРОК был признан координирующим органом крымских соотечественников Правительством Москвы и вошел в Конгресс Русских Общин. Но в августе 2000 года при проведении ротации в Совете образовались две одноименные организации. Причиной стал отказ Зажигаева передать полномочия избранному на пост Председателя Совета РиРОК Александру Черноморову. Деятельность двух Советов являлась неперспективной, и результатом стала их ликвидация. Таким образом, завершился четвертый период в истории «движение», главной особенностью которого стала борьба амбиций на фоне нарастающих дестабилизационных процессов.

Новый период (с 2000 года) в истории движения ознаменовался переориентацией с опоры на чисто региональный потенциал движения, на вхождение в общеукраинское движение русскоязычного населения - Русское Движение Украины, продолжающийся в настоящее время. Но именно в этот период, в котором вполне возможно выделить внутреннюю периодизацию, движение продемонстрировало удивительную неспособность к органичной интеграции, хотя во многом это явилось результатом внутренних противоречий, которые к мартовским выборам 2003 года достигли своего апогея. Именно к марту в российском движении Крыма наметилась тенденция к доминированию Русской Общины Крыма, председателем которой уже являлся Сергей Цеков, сумевший достичь договоренности о слиянии с Русским Движением Крыма и добиться вхождения в Русскую общину большинства общин «соотечественников» практически во всех регионах Крымского полуострова.

Появление «доминанта» не осталось незамеченным со стороны крупнейшей политической силы, разыгрывавшей так называемую «российскую карту», Партии регионов, руководство которой сделало руководству РОК предложение о создании в Крыму «Блока за Януковича», в который вошли бы Партия регионов, Партия «Русский блок» и Русская Община Крыма». Реализация этого проекта на практике, фактически, поставила точку на независимости действий ведущей организации славян Крыма, превратив ее в своеобразное дополнение Крымского регионального отделения Партии регионов, но тем самым обеспечив своим членам серьезное представительство в органах власти автономии.

Однако, подобная ситуация стала отправной точкой большого конфликта внутри движения, значительных дезинтеграционных процессов, которые до сих пор не преодолены. В результате славянская общность Крыма оказалась расколотой на два полюса: общественно-политический полюс (РОК, Партия регионов, Партия «Русский блок») и собственно общественный (Народный фронт «Севастополь-Крым-Россия», Российская община Крыма «Отечество», Российская община г. Керчь, Координационный совет российских соотечественников и др.). Но следует отметить, что, несмотря на раскол, РОК сохраняет лидерство в славянском движении Крыма и имеет определенные перспективы своими силами достичь успеха в процессе преодоления существующих противоречий между членами движения.

Таким образом, суммируя все особенности развития российского движения, можно определить, что российское движение Крыма явилось реакцией на новые геополитические реалии начала 90-х годов ХХ века, а именно:

- отрыв от исторической Родины - России и те последствия, которые вызвал отрыв;

- славянская общность Крыма продемонстрировала особую жизнеспособность общественных форм объединения российских соотечественников, что позволяет утверждать, несмотря на эволюцию организационных форм движения, что общины соотечественников были и остаются фундаментом движения;

- несмотря на определенные успехи, российское движение так и не смогло создать эффективно действующие институты, способные интегрировать все организации соотечественников, оставаясь в значительной степени эклектичным объединением, объединяющим широкий круг организаций пророссийской ориентации;

- на протяжении всей истории постоянно менялись политические ориентиры, что не позволило создать целостную систему общественно-политических ценностей, определяющих деятельность большинства организаций соотечественников, входящих в состав движения;

- к 2003 году российское движение в значительной степени включилось в общеукраинское движение по защите прав русскоязычного населения, постепенно теряя свою уникальную самоидентификацию и привнеся в свое «тело» чужеродный политический элемент;

- будучи в широком смысле «пророссийским», движение никогда не было процентристским. Ориентируясь на воссоединение с Россией на первых этапах, а затем ограничение вмешательства национального правительства в дела «русского» Крыма, движение не ставило целью воссоздание прежней системы, а, несомненно, вдохновлялось более широкими целями регионального возрождения.

Очень важным при этом является тот факт, что российское движение Крыма не приемлет сепаратизма в его непосредственном виде. В основе идеологии движения лежит духовно-ценностная платформа восточных славян, прежде всего русского этноса, локализованных в русскоязычных анклавах стран бывшего СНГ, в ключе соотнесения с идеями концепции «Великой России», восходящих к первым российским консерваторам.