Польский эксперимент

Сегодня, когда несовпадение стратегических интересов США и России обнаружилось с очевидностью, необходимо по-новому взглянуть на страны мира и отношения с ними с точки зрения этого противостояния. Спектр позиций, стихийно или сознательно занимаемых теми или иными государствами, весьма разнообразен. Есть среди них и те, которые сделали свой выбор уже давно. Один из самых верных союзников США на континенте, ключевое звено «пятой колонны» США в Евросоюзе - Польша.

В своей геополитической ориентации Польша определилась далеко не вчера, и деструктивность ее роли в отношении России и ее интересов очевидна. Каковы исторические корни такого положения дел и существует ли способ изменить укрепившуюся тенденцию – об этом рассказывает собеседник портала «Евразия», один из немногих представителей пророссийски мыслящей польской интеллигенции, руководитель секции Международного Евразийского Движения в Польше, политолог Пшемыслав Серадзан.

- Нам известно, что политическая ситуация в Польше весьма неблагоприятна в том смысле, что элиты в основной своей массе консолидированы по вопросу об ориентации на Атлантику. Сильны русофобские настроения. И все же, какие, пусть не очень крупные, силы есть в Польше, которые можно считать дружественными по отношению к России?

Сейчас ситуация в Польше в этом смысле становится все более и более сложной. Еще год назад в парламенте были представители «Самообороны» - довольно аморфного, но обладающего явным провосточным потенциалом движения. Членами этого движения являются некоторые откровенно пророссийски ориентированные политики, включая в первую очередь Матеуша Пискорского – хорошего друга Евразийского движения. Также там были представлены предпринимательские круги, которые считали, что экономическое сотрудничество между Польшей и Россией является очень рациональным выбором – это такой прагматичный взгляд.

Сам Анджей Леппер (лидер партии «Самооборона, бывший вице-премьер правительства Польши – прим. ред.) являлся довольно харизматичной личностью, но позиция его была колеблющейся. Он не до конца понимал, хочет ли он быть человеком элит и салонов, либо лидером протестного движения. Можно сказать, что платой за эту неспособность определиться стало поражение «Самообороны» на последних парламентских выборах.

Сейчас в сейме четыре политических партии, и все они откровенно западнические. Правящая партия «Гражданская платформа» - движение откровенно либеральное. «Закон и справедливость» - это, можно сказать, что-то наподобие американских неоконсерваторов с небольшим социальным акцентом в сфере экономической политики. И то, в основном все это оставалось на словах, когда политики из этой партии были при власти.

«Союз левых демократов» несколько меняет в последнее время свой курс, но когда эта партия была при власти, она безоговорочно поддерживала войну в Ираке. Также есть сведения о том, что секретные тюрьмы ЦРУ находились на территории Польши именно в период правления «Союза левых демократов». Особо следует обратить внимание на то, что переговоры о размещении американской ПРО в Польше также начались именно во время правления СЛД. Наконец, в парламенте есть «Польская народная партия» - этих можно охарактеризовать как аграриев. Но сейчас они являются союзниками «Гражданской платформы» и не обладают никаким положительным потенциалом.

Из сказанного можно сделать вывод, что в Польше следует ориентироваться на внепарламентские силы. Потому что, несмотря на массированную пропаганду, польское общество обладает пророссийским потенциалом. Есть в польском обществе определенные провосточные, проевразийские симпатии, но представляющие их силы разобщены, неорганизованны.

Я считаю, что на сегодняшний день задача Евразийского движения в Польше заключается в том, чтобы все эти маленькие общества соединить в одно сильное общественное, а потом и политическое движение. Среди таких движений, обладающих пророссийским потенциалом можно назвать, конечно, «Самооборону», вернее, то, что от нее осталось после всех недавних расколов, - следует сотрудничать со всеми этими группировками. Есть пророссийские симпатии и у некоторых радикальных левых, прежде всего не троцкистских, движений.

Также следует иметь в виду национальные меньшинства, проживающие в Польше: русских, украинцев, белорусов, татар - и религиозные меньшинства: польских мусульман, в большей степени – польских православных, которые по количеству превосходят мусульман, различные альтернативные духовные движения, словом, все, что в Польше является антикатолическим.

Принятие Польшей в 966-м году католичества стало шагом, который включил ее в сферу влияния латинской цивилизации, в сферу влияния Запада. В ней Польша с тех пор так и остается. Отсюда происходят все русофобские, антивосточные настроения. Известно, что католическая церковь всегда поддерживала прозападный курс Польши. Хорошим примером в этом смысле является поведение католического клира при социализме. Клир, наряду с западным капиталом, очень активно поддерживал все оппозиционные движения, он и сейчас очень влиятелен. Он активно поддерживал вступление Польши в НАТО и ЕС. Несмотря даже на то, что Римский Папа выступал против войны в Ираке, польский католический клир эту войну поддерживал, говоря, что это – справедливая война. Безусловно, польская католическая церковь, также как и польский капитал, является проатлантистской силой, и это нужно учитывать.

- Какой период польской истории можно назвать если не образцом, то хотя бы ориентиром на то, как могли бы развиваться отношения Польши с Востоком в приемлемом для нас ключе?

Довольно интересным периодом является польский сарматизм семнадцатого века, когда польская культура имела, можно сказать, самобытный характер. Речь Посполита тогда была очень сильной державой и при этом культура той эпохи носила антизападный характер. В литературе, в поэтических произведениях мы можем увидеть презрение, с которым польская шляхта относилась к западным аристократам, считая их бесчестными и избалованными. Важной чертой польской шляхты семнадцатого века было увлечение Востоком, которое проявлялось в том числе и на эстетическом уровне.

Были, конечно, войны Польши с Османской империей, но в целом отношение к восточным державам и народам было уважительным. Татар и турок поляки считали честными врагами, а к шведам, с которыми у Польши была тогда война, относились с откровенным презрением.

Другой важный период – это Польская народная республика, существовавшая с 22 июля 1944 года, когда Польский комитет национального освобождения провозгласил свой манифест. С тех пор руководство социалистической Польши много раз менялась, но геополитическая ориентация на Россию оставалась неизменной, и никто не сомневался в том, что это правильный курс. Это было настолько очевидно, что даже «Солидарность» в 80-е годы не выступала откровенно против сотрудничества Польши с СССР. Явную антисоветскую линию они стали гнуть только в 90-м году, когда уже пришли к власти.

- Существует мнение, что за то положение, которое мы имеем сейчас в Восточной Европе, в значительной степени ответственно советское руководство. Насколько это мнение справедливо, и какие именно ошибки были тогда допущены?

В этом есть доля истины – если говорить о периоде перестройки, когда СССР потерял интерес ко всем своим союзникам и был готов их всех сдать. Советское руководство решило сосредоточиться на внутренних проблемах, но при этом и их решало крайне неудачно. Проблемы же геополитики были вовсе заброшены. Поэтому в конце 80-х годов среди польских элит началась откровенная дегенерация. Польские политики стали заниматься только накоплением имущества. «Польская объединенная рабочая партия» была готова договориться с «Солидарностью» и разделить национальное имущество. Члены ПОРП принимали активное участие в приватизации.

В 1989-м году имело место такое известное событие как «круглый стол». Тогда правящая, так называемая социалистическая элита, которая на тот момент имела уже мало отношения к социализму, и элита «Солидарности» договорились о том, каким будет политический курс будущего. Удивительно, как легко эти люди нашли общий язык. Судя по записям тех мероприятий, эти люди общались между собой как хорошие друзья. У них было и до сих пор остается много общих интересов.

Что еще касается СССР, то, на мой взгляд, его проблемой было недостаточно харизматичное и сознательное руководство. В принципе, я положительно оцениваю государственный строй и внешнюю политику СССР. На мой взгляд, пиком могущества СССР был период конца 70-х, когда Леонид Брежнев был уже больным и интеллектуально неспособным человеком. Все равно при этом на счету СССР был ряд важных достижений. Тогда была война между Эфиопией и Сомали, которых поддерживали СССР и США соответственно. И Эфиопия победила. Важно отметить революцию в Иране и начало афганской войны. Это был успешный период, но руководство СССР уже было очень слабым. Слабость элит, неспособность овладеть сознанием масс стала непосредственной причиной распада СССР.

- Распад СССР стал поворотным моментом в истории. Сегодня у нас также есть основания полагать, что мы переживаем исторический поворот. У России появляется шанс возродить свое могущество. Однако того, о чем вы говорите - харизмы, пассионарности – очевидно, недостает и сегодняшним элитам. Способна ли Россия сегодня реализовать свой шанс?

Мы видим большую разницу между Россией 90-х и Россией сегодняшней. Я думаю, что Владимир Путин начал свой первый президентский срок не очень уверенно. 2001-й год и поддержка Путиным американской войны против терроризма, быть может, имели какие-то прагматические основания, но с точки зрения долгосрочной перспективы, на мой взгляд, эти действия были неправильными. Второй срок Путина был уже не похож на первый. Заметно изменилась риторика власти. Мюнхенская речь Путина стала переломной. Впервые в новейшей истории президент крупной державы сказал американцам, что однополярный мир закончился. Всем было очевидно, что Путин бросил вызов Западу.

Позже, когда в качестве кандидата на президентский пост, в качестве преемника стал фигурировать Дмитрий Медведев, я был несколько разочарован. Имидж Медведева не соответствовал моим представлениям о направлении, в котором должна двигаться Россия. Он выглядит более по западному, чем все западные политики вместе взятые. Но первое впечатление оказалось обманчивым. Разочарование в моем случае уступило место интересу. Первые официальные поездки Медведева в качестве президента – в Казахстан и Китай – имели символическое значение.

Второй эпизод – отделение Косово. Конечно, Россия не сделала достаточно для того, чтобы Косово не получило статуса субъекта международных отношений, но все-таки позиция ее была однозначной. Ну и третья ситуация – это война с Грузией. Могу сказать, что я был приятно удивлен. Я не ожидал, что действия России будут настолько решительными и однозначными. Этот факт очень положительный. Россия продемонстрировала готовность отстаивать интересы своего народа и делать это, несмотря на сопротивления Запада.

Потом: мало кто обращает внимание, что эта операция была проведена весьма успешно с военной точки зрения. Грузия отнюдь не является карликом. Это маленькая территория, но ее вооруженные силы очень значительны. Грузия тратит 15 % государственного бюджета на армию. Это больше, чем тратит Израиль. Грузия в этом смысле уступает только Северной Корее, которая тратит 22 %. Грузия имеет новейшие вооружения из США, Турции, Украины. При всем при этом она оказалась не способна противостоять российской армии. Если сравнить эту войну со второй чеченской, то мы заметим значительный прогресс в военном деле в России.

Кроме этого я вижу, что Россия снова становится игроком на мировой арене. Путин в начале своего первого срока отказался от военных баз на Кубе. Сейчас Рауль Кастро снова пригласил российских солдат на Кубу, и я надеюсь, что ответ будет положительным. Такое же предложение поступило и от президента Венесуэлы Уго Чавеса. С этим человеком надо обязательно сотрудничать. Он очень популярный лидер в Южной Америке и занимает четкую позицию в отношении США.

Следовало бы также развить сотрудничество с Сирией, которая является важной стратегической точкой. Тем более важно то, что сирийское руководство проявило дружественный настрой в отношении России в ходе российско-грузинского конфликта. Ну и, конечно, очень важен Иран. Сотрудничество с режимом Махмуда Ахмадинежада сулит большие перспективы, но пока развивается не достаточно интенсивно.

При всем при этом самым большим упущением России на настоящем этапе является то, что она вообще не поддерживает пророссийские движения в странах, чьи правительства ориентированы антироссийски. Необходимо серьезно задуматься над вопросом широко понятого государственного пи-ара. Американцы очень успешно занимаются этим по всему миру. В каждой антиамериканской стране проамериканское движение может рассчитывать на значительную поддержку на всех уровнях. Я думаю, что поддержка евразийски ориентированных движений в зарубежных странах – это одна из главных задач российской политики. Я знаю, что в Украине пророссийские антиоранжевые движения получают недостаточную поддержку. А про Польшу и говорить не стоит.

Надеюсь, что в своей новой роли геополитического игрока Россия изменит отношение к пророссийским движениям, в частности, в Польше. Мы этого с нетерпением ждем.

- В заключение скажите несколько слов об американской ПРО в Польше, которая, как мы видим, все-таки будет установлена.

Можно сказать, что на данном этапе Польша полностью утратила международную субъектность. Этот процесс начался в 1989 году. Польские антикоммунисты говорят, что Польша не обладала международной субъектностью во время социализма. Это совершенно не так. Польша в то время проявляла очень много разнообразных инициатив на международном уровне, в частности в ООН. Проект дезатомизации Центральной Европы, план Рапацкого – это была польская инициатива. Несколько раз Польская народная республика была непостоянным членом совета безопасности ООН, польские военные советники участвовали во вьетнамской войне и других конфликтах.

Как раз сейчас Польша эту субъектность полностью теряет. Первым шагом стало вступление Польши в НАТО – это была потеря военно-стратегической субъектности. Со вступлением в ЕС была потеряна экономическая субъектность, а сейчас уже – территориальная. Потому что – не все, наверное, знают об этом – объекты ПРО в Польше не будут подпадать под действие польского права. Говорят, есть соглашение, в котором американцы обещают учитывать польское законодательство, эксплуатируя эту ПРО, но это никакая не гарантия. Мы знаем, что происходило в Южной Корее, когда американские солдаты насиловали корейских девушек и оставались безнаказанными. Были такие случаи и в других странах, в Германии, например. Американцы привыкли хозяйничать там, куда они пришли, никого не спрашиваясь.

Учитывая все это, можно сказать, что борьба с размещением американской ПРО – это сегодня важнейшая политическая задача для Польши.