Интересы и ценности после Цхинвала

Оживление дискуссии

После событий в Цхинвале и русско-грузинского конфликта в западной прессе поднялся новый виток дискуссии относительно интересов и ценностей. Хотя в этот период в основном действуют законы войны и пропаганды и все формулы пускаются в ход для того, чтобы очернить Россию и демонизировать наше поведение в Грузии и наоборот, представить Саакашвили жертвой, сквозь поток информационных войн пробиваются более серьезные вопросы. Появляются попытки проанализировать, как грузино-осетинский конфликт связан, например, с ситуацией в Югославии, вторжением США в Ирак, что является, а что не является прецедентом. И на общем фоне антироссийской истерии раздаются первые голоса, которые ставят под вопрос баланс интересов и ценностей. Эти вещи становятся в центре дискуссии, которая набирает оборот тогда, когда спадает напряженность военной пропаганды вместе с ее клише и дезинформацией, направленными на лобовое очернение противника. Итак, как же российская решительность в Грузии влияет на баланс интересов и ценностей?

Интересы и правила

Дискуссия о соотношении ценностей и интересов в XXI веке развернулась в последние годы в западноевропейской и американской прессе. Все признают очевидный факт, что у великих и региональных держав существуют свои интересы. И эти интересы, так же, как интересы отдельной группы, компании или страны сталкиваются с интересами других групп и других стран. Это свойство интересов, они по определению эгоистичны. Эти интересы часто порождают конфликты и ведут к повышению напряженности. Это свойство человеческой психологии, каждый стремится расширить зону своего контроля за счет других. Весь вопрос в том, как найти формулу, чтобы легитимно отстаивать свои интересы, признавая при этом некие общие правила. Вот эти правила, их структура, их содержание и составляют самый существенный вопрос в международных отношениях. Правила призваны регулировать столкновение интересов.

Но сами эти правила берутся не с потолка; они закрепляют реальный баланс сил, призывая всех игроков действовать в рамках статус-кво. После распада СССР эти правила стали стремительно меняться, параллельно тому, как стал меняться расклад сил. Двуполярные правила стали уступать место создающемуся на наших глазах однополярному миру, а значит, модель регулирования конфликтных интересов стала складываться заново с первоочередной отсылкой к США. В такой ситуации интересы самих США стали постепенно отожествляться с «общественным благом» и поддержанием миропорядка. Это смещение баланса сил внесло существенную корректировку в понимании того, что считать интересами легитимными и нелегитимными.

Яснее всего в этом вопросе выражались американские нео-консерваторы, которые вообще отождествили американские интересы с мировыми, отводя всем остальным лишь свободу двигаться в фарватере американской политики и адаптировать к ней свои собственные интересы. Легитимными в однополярной модели мира стали признаваться те интересы локальные или региональные, которые, как минимум, не противоречили американским. Все остальные были отнесены к нелегитимным. По праву силы и по факту победы в «холодной войне», в чем сами американцы и их союзники Вов сем мире были уверены.

Если ранее легитимными признавались интересы СССР и стран Варшавского договора, которые можно было бы оспаривать только на «ничейной территории» Третьего мира, а также частично легитимными можно было считать действия неприсоединившихся стран, умело маневрирующих между двумя полюсами, то теперь вся ситуация резко изменилась, и право суждения правомерности и неправомерности интересов присвоили себе США.

От интересов к ценностям

Теперь о ценностях. В западноевропейской и американской прессе все чаще в последние годы стала звучать идея, что ценности являются той сферой, которая в XXI веке должна возобладать над областью интересов. Как правило, под ценностями вообще понимались ценности западного мира: права человека, демократия, свободный рынок, либерализм, глобальная безопасность, экология. Совокупность этих западных ценностей объявлялась «универсальной». А поскольку они являются универсальными, то их должны принимать и разделять все страны и народы, включая тех, интересы которых жестко конфликтны.

Согласно такому подходу, ценности сближают, а интересы разделяют. Под эгидой общих ценностей всем тем, кто их разделяет, было предложено поступиться интересами – политическими, экономическими, стратегическими, геополитическими. Безусловные ценности человеческой жизни, социального развития, свободы и демократии, священной частной собственности и т.д. должны перевести соперничество в сфере интересов в новые формы, где будут не допустимы многие методы, с помощью которых на протяжении долгих веков истории государства отстаивали свои интересы. В первую очередь, речь шла об ограничении военных методов и иных форм насилия.

США объявили свои интересы универсальными ценностями

Но почти сразу стало очевидно, что это благодушное предложение руководствоваться всем в первую очередь ценностями, а потом уже интересами, вызвало у многих скепсис. Сразу стало понятно, что, уверяя всех в приверженности именно ценностям, главный арбитр однополярного мира – США – совершенно цинично реализуют свои собственные интересы. Получилось так, что американцы не только сделали свои собственные национальные интересы единственными, по настоящему легитимными, но и объявили их мерилом универсальной системы ценностей. Т.е. универсальными ценностями были названы в первую очередь американские ценности, а во-вторых, американские интересы были возведены в некий общечеловеческий закон. Такое отождествление сводило на нет весь моральный пафос всей дискуссии о торжестве ценностей над интересами, так как сами американцы и не собирались подавать примера хотя бы в одном случае, когда они поставили бы эти ценности выше собственных интересов. Напротив, они продолжали действовать эгоистично и цинично – например, отказываясь от подписания Киотского протокола и других документов по экологии.

Вместо того, чтобы сказать, что Америка просто хочет контролировать природные ресурсы на Ближнем Востоке и поэтому, исходя из стратегического положения, они оккупировала Ирак, как было бы в XIX веке, когда все мыслили категориями интересов, а не ценностей, Вашингтон говорит совсем о другом. Американцы официально называют циничное и неоправданное ни правовым образом, ни логическим, вторжение ценностным явлением, как «продвижение демократии» и наказание «террористического режима Саддама Хусейна».

Еще до событий в Цхинвале стала наглядно проявляться следующее обстоятельство: американцы призывают всех следовать универсальным ценностям и поступаться своими интересами, а сами, не только им не следуют, но, наоборот, возводят собственные национальные эгоистические интересы в ранг высших ценностей. Вот этот парадокс был замечен еще и раньше и многие люди, которым не изменяет чувство здравого смысла, принялись критиковать эту позицию. В том числе и европейцы, которые сказали американцам, что если нужно руководствоваться общими ценностями, тогда давайте все вместе поступаться и интересами. Это видно на примере экологической сферы, Киотских соглашений.

Западные ценности не являются универсальными, у других народов иные ценности

Но есть и еще одно соображение. Почему, собственно говоря, человечество приняло ценности свободы и демократии, прав человека, рыночной экономики, социального прогресса и технологического развития за универсальные? Это очень фундаментальный вопрос, который практически никогда не задается западной прессой. Ведь, если мы посмотрим на количество людей, которые живут сегодня на планете, мы увидим, что подавляющее большинство человечества имеет совершенно иные ценности. Рынок и демократия, например, не вытекают из социальной и политической истории индусского общества, где до сих пор сохраняется кастовая система. И таких людей миллиард. Совершенно не свойственны они китайской традиции, а в Китае живет еще один миллиард. Еще один миллиард мусульман также имеют совершенно свой взгляд на то, что считать высшей ценностью (и здесь важнее всего будет богобоязненность и следование религиозным предписаниям, а потому уже все остальное). То же можно сказать о народах Африки, о народах Востока в целом и, в том числе, о России, поскольку ценности рынка, либеральной демократии и социального прогресса так, как понимает их Запад, для русской истории и русского общества отнюдь не являются чем-то самим собой разумеющимся, поскольку как раз на подавляющем большинстве исторических этапов (как до революции, так и после нее) русские придерживались совершенно иных ценностных установок. Ценности, которые кажутся общепонятными современному европейцу или американцу, для современного китайца, индуса или русского совершенно не являются само собой разумеющимися. Они могут быть симпатичными, а могут быть отталкивающими, но, главное то, что они не являются универсальными. Ничто в истории большинства человечества за вычетом Западных стран, не свидетельствует о том, что эти ценности выросли сами на той почве, а не были навязаны колониальным образом, практически силой.

Россия не европейская страна, а евразийская цивилизация

Вот две подмены: 1) под видом универсальных ценностей подаются западноевропейские ценности, и далее 2) под видом отстаивания этих ценностей американцы руководствуются своими интересами. Оказывается, вся дискуссия об интересах и ценностях заведомо носит пропагандистский характер, как попытка внедрить в сознание человечества две абсолютно ложные идеи. Первая ложная идея – о том, что западная система ценностей является универсальной. Когда Путин и Медведев говорили, что «Россия – это европейская страна», это было свидетельством того, что они попали под гипноз идеи универсальности западных ценностей. Хотя, на самом деле, Россия не европейская страна, а евразийская цивилизация.

Тема ценностей даже в начальной нейтральной стадии заведомо несла в себе некий завуалированный расизм. Когда за эталон берется одна часть человечества – «продвинутая», «прогрессивная», «цивилизованная», а все остальные исторические опыты и социально-политические системы приравниваются к чему-то «несовершенному», «отсталому», «варварскому».

Вторая подмена еще более цинична. Теперь объявляется, что универсальные ценности – это американские интересы. Я напомню о том, где лежат истоки этой претензии. Это доктрина Вудро Вильсона, президента США, который в начале ХХ в. и в период Первой мировой войны объявил главной задачей США распространение демократии во всем мире. Утверждалось, что американское государство есть оптимальная модель развития человечества и, поэтому США не просто могут, но должны вмешиваться в мировую политику и устанавливать в ней свои собственные принципы. Так, еще в 20-е годы прошлого века для реализации этой идеи был создан «Совет по международным отношениям» (Council on Foreign Relations - CFR) и, по сути дела, вызрела идея создания Мирового правительства, согласно которой необходимо утвердить американскую модель как универсальную и тем самым подчинить другие страны и народы американской идеологической конструкции. Идея отождествления американских ценностей и интересов с универсальными ценностями имеет долгую, почти вековую историю, на протяжении которой американцы неуклонно шли к созданию Мирового правительства.

И что же тогда получалось на практике в этой дискуссии о ценностях? Что страны и народы, в том числе и Старая Европа, чьи интересы не совсем совпадают с американскими, должны признать американскую универсальную ценностную систему и подчинить свои интересы этим ценностям, которые, по сути дела, совпадают с американскими интересами. Если называть вещи своими именами, то это просто идея прямой и жесткой колонизации. Это утверждение правоты и универсальности одной страны, одного полюса, гипердержавы, где остальные государства следуют в ее фарватере, признавая, что только она одна является «путем к спасению», «развитию», «свободе» и т. д. Те, кто не согласен с этим – демонизируются и заносятся в черный список “врагов человечества», иногда захватываются как Афганистан или Ирак.

Цхинвал поставил точку в дискуссии о ценностях

Все подмены и парадоксы дискуссии о ценностях и интересах ярко обнажились в событиях в Цхинвале. Грузинский лидер Саакашвили напал на Россию. Именно на Россию, так как грузинские войска стреляли в наших миротворцев и подвергли спланированному геноциду наших граждан в лице стариков, детей и женщин Южной Осетии. Несмотря на этот факт, Запад и США, которые поддерживают Саакашвили, делают вид, что ничего не произошло и продолжают стоять горой за Саакашвили, который якобы «героически бьется с русской агрессией». В такой модели Саакашвили, с одной стороны, соответствует американским интересам, поскольку предлагает разместить американские военные базы на территории Грузии, а с другой стороны, с точки зрения ценностей, является якобы «носителем демократии» против якобы «авторитарного российского режима». И тот факт, что «хороший» с точки зрения американских ценностей и «выгодный» с точки зрения американских интересов Саакашвили ведет себя самым диким образом, уничтожает мирных граждан, добивает в затылок раненных миротворцев, не останавливает американцев перед тем, чтобы полностью встать на его сторону.

После того, как Россия спасает народы Южной Осетии и Абхазии от геноцида, жестко и симметрично отвечая на прямой военный вызов, она признает политическое право народов Южной Осетии и Абхазии создать собственное государство. Здесь возникает вопрос: как квалифицировать такое поведение Россия с точки зрения ценностей и интересов?

В первую очередь, совершенно очевидно, что в своей реакции на атаку на Цхинвал Москва руководствовалась именно ценностями, но оказалось, что понимание этих ценностей у нас и стран Запада фундаментально расходятся. Давайте назовем вещи своими именами: Россия считает, что ценность права людей на жизнь является наивысшей, и если на наших глазах происходит прямой геноцид целого народа, то Россия считает, что она обязана вмешаться, тем более, что речь идет о гражданах Российской Федерации и конфликт происходит на периферии наших границ. И, несмотря на то, что США и Западное сообщество не считает массовое истребление осетин геноцидом, а обстрел мирного города из установок «Град» и тяжелой артиллерии преступлением, Россия бросает вызов этим двойным стандартам. Если геноцид это не геноцид, убийство мирных жителей не убийство, а преступление не преступление, тогда мы вообще ставим под вопрос существование универсальных ценностей, так сказала Россия в августе 2008. Если вы, Запад, со своей моралью зашли так далеко, что игнорируете самые очевидные вещи, то тогда, извините, нам с вами не по пути. И в этом отношении Россия не поступилась своими ценностями. В Южной Осетии и Абхазии Россия впервые за долгие десятилетия прозападного гипноза стала действовать исходя из своего персонального понимания того, что такое хорошо, а что такое плохо, что можно, а что нельзя, что является допустимым, а что является недопустимым, невозможным и преступным. И вот тут мы столкнулись с очень важной реальностью. – Наше понимание того, что является высшей ценностью (например, право человека на жизнь, право народа на жизнь), столкнулось с совершенно иной точкой зрения США и Запада. Ведь если речь идет о праве на жизнь тех народов, которые ориентируются на Россию, а не на США, то это право не имеет никакого веса. Поэтому-то и обстрел Цхинвала не является преступлением.

Мы отстояли свои ценности: значит, мы правы

Здесь мы разошлись с точки зрения ценностей. Это фундаментальный вопрос. Мы прореагировали на то, что является для нас самой очевидной вещью – право людей на существование. И тут мы были как никогда последовательны: мы признаем право на жизнь не только у южных осетин или абхазцев, но и у албанцев, хорватов или боснийцев, а также у сербов, неважно живут ли они в Сербии или в анклавах уже других государств. Москва настаивала на том, что сербы не должны подвергаться геноциду со стороны албанцев и хорватов, но также и на том, что и косовские албанцы не должны подвергаться геноциду со стороны сербов. И этнические чистки, осуществляемые сербами (если таковые имели место), Россия осудила точно также, как и этнические чистки, направленные против самих сербов. Мы не выгораживали сербов любой ценой, а хотели справедливости, поэтому мы достаточно мягко и аккуратно оппонировали США, например, по вопросу Югославии. Но американцы, наоборот, насиловали эту ценностную систему в своих собственных интересах.

Итак, Россия после Цхинвала окончательно порвала с гипнозом якобы «универсальной» системы ценностей. Это существенный момент.

В августе 2008 г. Россия вышла из этого химерического консенсуса, из гипнотического сообщества тех людей, которые разделяют универсальные западные ценности, - в первую очередь потому, что Запад сам подломил конструкцию универсальных ценностей, ярко обозначив, что в них ничего универсального нет. Это событие, значение которого невозможно переоценить, так как оно чревато масштабными последствиями. Для России отныне не существует единой мировой ценностной системы. В нашем понимании того, что является ценностью, а что нет, что является высшей ценностью, а что второстепенной, мы теперь будем опираться только на самих себя.

Наше общество снова открывает сокровище нашей национальной традиции, как в ее монархическом, так и в советском издании. На самом деле, русские, особенно сознательные русские, всегда ясно понимали, что ценности русского общества, растущие из православной традиции, истории существенно отличаются от западных. И лишь в 90-е годы ХХ века нам привили химерическую идею об универсальности политико-экономического пути, социальном прогрессе, технологическом развитии, которые могут обеспечить нам только ориентация на Запад. Сейчас, после Цхинвала, мы лицом к лицу столкнулись с тем, что все это оказалось ложью. Никакой общей системы ценностей. Есть западная, американская, есть русская система ценностей, есть китайская, иранская, индусская. И вот эти системы ценностей по-разному понимают самые простые вещи. Например, совершенно по-разному осмысляют геноцид мирных граждан.

Соответственно, теперь с ценностной точки зрения, любые события будут восприниматься нами как отдельный случай. И впредь не должно быть никакой демагогии об универсализме ценностей, никаких проектов сторонников «Мирового правительства» в России, никаких агиток, настаивающих на том, что Запад является безусловной и безальтернативной вехой на пути нашего развития, или о том что «Россия – европейская страна». Если мы европейская, то тогда Запад не европейский. Но в этом случае мы отнимем у Запада право быть Европой. И придем к географическому нонсенсу.

Гораздо проще сделать другой вывод: Россия является самобытной евразийской цивилизацией. Наша ценностная система особенная: в ней массовое убийство мирных осетин является преступлением, которого мы категорически терпеть не будем. После того, как мы увидели какую позицию заняли Западные страны по отношению к трагедии в Цхинвале, мы окончательно поставили точку в вопросе является или не является Россией европейской страной. Россия не может являться европейской страной, если европейские страны заключили консенсус относительно событий в Грузии, признав нас «агрессором», а творцов геноцида «невинными жертвами».

Мы отстояли свои интересы: значит, мы сильны

Теперь о второй стороне вопроса, об интересах: защитила ли Россия в Абхазии и Осетии свои интересы? Надо сказать, что да. Это было не первичное, не главное, но, тем не менее, это тоже присутствует. Да, мы защитили свои интересы перед лицом тех, кто хотел за наш счет утвердить свои интересы. То есть, мы поступили безупречно во всех смыслах, защищая и свои ценности и свои интересы. С ценностной точки зрения, мы надеемся на понимание нашей позиции и другими участниками международного процесса, так как американские двойные стандарты в мире признают и поддерживают далеко не все. Что касается защиты наших интересов, то это следует принять остальным как свершившийся факт и доказательство нашей силы. Оправдывать это не требуется, следует просто принять к сведению.

С другой стороны, мы показали, что с той логикой, по которой только американские интересы должны приравниваться к универсальным ценностям, а все что им противоречит «преступно», покончено.

В Цхинвале мы защищали свои ценности и свои интересы, и повели себя как самостоятельная цивилизация. Не просто как страна с интересами, а, поскольку речь пошла о ценностях, именно как цивилизация. Выработать систему ценностей может только цивилизация. В Грузии в августе 2008 года произошло не просто размежевание с США и их сторонниками на уровне интересов, это вторично, но самое главное, полностью обнажился неснимаемый конфликт и на уровне ценностей – конфликт между нами и ими.

Конец западничества в России

Кто такие «они,» которые находятся по ту сторону баррикад? Это те, которые совсем недавно еще в наших глазах считались «носителями универсальных ценностей». Если мы раньше с ними спорили на уровне интересов, говоря, что не хотим сдавать наши позиции по таким-то вопросам, то сейчас конфликт с Западом приобретает совершенно иной, более глубинный и качественный характер (который, впрочем, оживлял наше общество и формировал нашу политику в течении всей нашей национальной истории в той или иной форме). Сейчас самое время окончательно развеять иллюзии относительно универсальности Запада. Ситуация более чем благоприятная и, поскольку, по моему убеждению, в Грузии ничего не закончилось. Это только начало очень фундаментального конфликта, который будет распространяться на самые разные сферы жизни – социальную, политическую, экономическую, культурную, возможно, военную. Поскольку, все только начинается, сейчас чрезвычайно важно, чтобы мы осознали – в Цхинвале для России похоронена идея об универсальности западных ценностей. Теперь мы будем по другому относиться к оформлению международной политики, с которой нам придется иметь дело в случае самых разных стран. Опыт, который мы оплатили своей кровью в Цхинвале, откроет нам глаза на многие вещи – и на отношение Запада к Ирану, на отношение Запада к Сирии, Северной Корее, к Палестинской автономии, к Китаю. Мы начнем совершенно по-другому воспринимать многие вещи. Закончился гипноз «Мирового правительства», более не действует суггестия, внушение наших западников, по сути дела, пятой колонны. На людей, которые после событий в Цхинвале отстаивают универсальные ценности, уже нельзя смотреть как на заблуждающихся. Это просто предатели, и с ними нужно поступать по закону военного времени. Они, возможно, ошибались, имея такую позицию до Цхинвала, но сейчас они не могут иметь такой позиции безнаказанно. Если такие люди еще есть (а они , увы, есть), они морально должны быть поставлены вне закона.

Были такие люди, которые приветствовали захват Наполеоном или Гитлером России. Были власовцы, перешедшие на сторону Гитлера, но мы знаем, как с такими людьми поступали по закону военного времени. Хочу напомнить, что был пакт Риббентропа-Молотова, т. е. был пакт о ненападении и существовали иллюзии советского руководства о мире с нацистской Германией. Но после 22 июня 1945 года эти иллюзии были развеяны, и германофилов, сторонников дружбы СССР и Германии физически не могло остаться. Так же в наши дни: до 8 августа 2008 у нас могли быть западники, но после этой даты их быть просто не может.