За последние два десятилетия миграционные процессы на Северном Кавказе стали носить ярко выраженный этнический характер. Для оценки масштабов анализируемых явлений возьмём в качестве базовых временне периоды с 1989 по 1999 и с 1999 по 2002 гг. Выбор этих дат обусловлен следующими соображениями: 1989 – год последней всесоюзной переписи населения, в ходе которой была составлена наиболее подробная и достоверная демографическая статистика и зафиксирован этнический баланс в различных сферах жизни региона. Одновременно этот год является пограничным с точки зрения развития процессов политической дестабилизации в стране. С этого момента миграционный отток русского населения, фиксируемый и по материалам предыдущих переписей, дополнился фактором естественной убыли населения: в среднем по региону именно в конце 80-х – начале 90-х показатель естественного прироста русского населения пересёк нулевую отметку и ушёл в минус.[1]
Начиная с 1989 г. происходит безвозвратный выезд русского населения практически из всех республик, входящих в состав Северо-Кавказского экономического района, за исключением Республики Адыгея. Наибольший выход русских (кроме Чечни) за период 1989-1999 гг. наблюдался из Республики Дагестан, откуда выехал каждый пятый русский житель. В остальных – от 3,9 до 5,7%. В то же время по всем республикам Северного Кавказа было положительное сальдо миграции титульных этносов данных республик.[2]
Следующая точка – 1999-й – является годом введения режима контртеррористической операции в Чечне – начала «второй чеченской кампании». К этому моменту практически полностью завершилась грандиозная по масштабам и последствиям моноэтнизация Чечни и Ингушетии, сопровождавшаяся геноцидом русского населения (на чём подробнее мы остановимся ниже), а также дерусификация Дагестана. В 2002 году была проведена очередная перепись населения, по результатам которой можно достоверно судить о положении дел в области российской демографии.
Итак, в период с 1989 по 1999 год русское население сократилось в целом по Чечено-Ингушетии с 23% до примерно 1-5%. Здесь следует оговориться, что если начальная цифра непосредственно соответствует данным переписи, то оценки на 1999 год носят приблизительный характер и выведены путём сопоставления данных различных источников. С уверенностью можно утверждать, что к началу 2000-х Чечню покинули не менее девяти из десяти проживавших там на момент 1989 года русских. Количество же русских, населявших соседнюю Ингушетию сократилось примерно в 13 раз.[3] «Наибольшим был исход русских с территории бывшей Чечено-Ингушской АССР. В итоге двух чеченских войн обе республики превратились в этнически гомогенные регионы – их покинули 293,8 тыс. человек. По сути, то же самое – без всякой войны – происходит и в других республиках. Так, по данным Госкомстата, Карачаево-Черкесскую республику во второй половине 90-х годов покинуло не менее 20 тыс. человек (10,7% от общего числа русских в КЧР). Более 22 тыс. чел. (около 9% от общего числа русского населения) выехало из относительно спокойной Кабардино-Балкарии в 2005-2007 гг.»[4]
Причиной тому становятся истории, подобные той, что произошла 25 июля 2004 года в станице Солдатской Прохладненского района КБР. С наступлением темноты со стороны соседнего кабардинского села Карагач в Солдатскую въехали три автомашины, в которых находились мужчины-кабардинцы. Высунувшись из окон, они громко выкрикивали ругательства и угрозы в адрес прохожих, пытались схватить и затащить в машину русскую девушку, затем избили бейсбольными битами троих парней-подростков. Затем, примерно в 22 часа 50 минут, гости из Карагача подъехали к дому атамана станицы Солдатская Сергея Штыри, который тогда был заместителем главы администрации станицы и депутатом станичного совета. В это время на лавочке возле домовладения Штыри сидели его дочь с молодым человеком из соседнего дома, а так же племянник и племянница Штыри – все возраста 17-19 лет. Одна из автомашин, ВАЗ-2106, подъехала к прямо к воротам, а другие две остановились на дороге примерно в 5 метрах от первой. Находившиеся там кабардинцы выглядывали из окон машин, но не выходили.
Из машины ВАЗ-2106 вышли трое кабардинцев возраста 30-35 лет, у одного из них в руках была бейсбольная бита, а у другого – то ли металлический прут, то ли монтировка – в темноте трудно было различить. Они подошли к подросткам и потребовали, угрожая физическим насилием, чтобы дочь Штыри села к ним в машину, прямым текстом заявив, что хотят ее изнасиловать, также высказывая угрозы в адрес подростков и русских вообще. Суть угроз сводилась к тому, что русских надо убивать и насиловать, что они не имеют права жить «в Кабарде» и должны с этой земли бежать. Подростки сказали, что надо вызвать милицию, на что мужчины ответили: «Убьём вас и вашу милицию». Мужчины-кабардинцы пытались схватить дочь атамана Штыри, но она успела забежать через калитку домой и, разбудив спящего отца, в слезах рассказала о том, что происходит. В это время кабардинец, державший в руках биту, угрожал оставшимся у лавочки подросткам, не давая им зайти в дом.
Увидев, что атаман Штыря с женой вышли из дома, мужчины-кабардинцы поставили машину передней частью к калитке, ярко осветив двор домовладения фарами и громко включив музыку. После того, как Штыря потребовал, чтобы мужчины уехали от его домовладения, в его адрес посыпались угрозы. Сергей Штыря вернулся в дом, а вернулся со своим охотничьим ружьём, на которое у него имеется разрешение. Увидев его с ружьём к руках, мужчины направились во двор, продолжая выкрикивать угрозы и подбадривая друг друга словами о том, что атаман стрелять не будет. Так, кабардинцы выкрикивали: «Это наша земля. Мы вам устроим вторую Чечню. Вас, русских надо убивать. Мы объявляем войну. Вы будете платить нам дань за проживание в Кабарде» и т.д. Один из мужчин замахнулся на Штырю битой, а тот, в свою очередь, выставил вперёд приклад ружья, чтобы отбить удар. Однако из-за того, что свет фар его ослепил, Штыря защититься не смог и удар битой пришёлся ему по голове. Удар оказался сильным. Теряя сознание, Штыря не удержался на ногах, и, падая, выстрелил из ружья в машину, при этом пуля попала в переднее крыло машины. Жена Штыря сумела защитить мужа от второго удара – удар битой пришёлся ей в плечо по касательной. Увидев, что на шум и звук выстрела из домов стали выходить люди, нападавшие предпочли покинуть место происшествия и уехали в сторону села Карагач, населенного кабардинцами.
Жена Штыря и соседи безуспешно пытались вызвать милицию – в дежурной части РОВД никто не отвечал на звонки, а в дежурной части города Прохладного линия была занята. Участковый станицы Солдатской в это время находился «на усилении». Тогда жена Штыря позвонила в дежурную часть Прохладненского отдела ФСБ и сообщила о случившемся. Примерно через 40 минут автомашина с нападавшими вернулась в Солдатскую с «группой поддержки» - с ними прибыли на машинах 15-16 мужчин-кабардинцев. Однако, увидев, что возле дома Штыря собралось человек 60-70 станичников, приехавшие кабардинцы после невнятных угроз сказали, что «это дело надо замять». В это время неподалёку остановилась машина ДПС Прохладненского РОВД, из которой вышли сотрудники милиции, тоже, как и «гости», кабардинцы. Они подошли к нападавшим и стали с ними приветливо здороваться и обниматься. Когда жена Штыря потребовала, чтобы милиционеры предприняли какие-то меры, те ответили: «Мы дэпээсники, арестовывать не имеем права». После этого инцидента атаман оказался в травматологическом отделении городской больницы с диагнозом: «сотрясение головного мозга, перелом теменной кости».
Возмущенные произошедшим, жители станицы провели сход, состоявшийся 28 июля 2004 года в Солдатской, на который был приглашён глава администрации села Карагач Хасан Мамхегов. Выслушав жалобы казаков на участившиеся случаи избиений, убийств, похищений и изнасилований русских кабардинцами, Мамхегов с издёвкой сказал: «Ну что поделать, если у вас такие девушки красивые. Я и сам, проезжая по станице, еле-еле себя сдерживаю, чтобы не похитить молодую казачку».[5]
В целом же за указанный период количество русского населения всего Северного Кавказа сократилось с 25,6% до 19%. Конечно, Чечня и Ингушетия заметно выдаются на фоне общей картины. Однако не следует забывать, что в остальных республиках российского Кавказа процесс дерусификации продолжается до сих пор, в то время как в Чечне и Ингушетии он к 1999-му году практически завершился. Это значит, что в случае непринятия неотложных мер, «выравнивание» ситуации в СКФО по «чеченской планке» является лишь вопросом времени.
По данным Госкомстата за межпереписной период с 1989 по 2002 год доля русского населения Дагестана сократилась с 9,2% до 5%; Карачаево-Черкесии – с 42% до 33,65%; Кабардино-Балкарии – с 32% до 25%; Северной Осетии – с 30% до 23,4%; Адыгеи – с 68% до 64,5%. При этом важно отметить, что миграционный прирост населения во всех без исключения перечисленных субъектах осуществлялся в указанный период исключительно за счёт представителей титульных этносов.[6] Никакие имеющиеся на сегодняшний день данные не позволяют сомневаться в том, что прошедшая перепись 2010 года после подведения окончательных итогов продемонстрирует нам дальнейшее усугубление этих тенденций.
[1] См. таблицу «Общий, естественный и миграционный прирост/убыль русских в республиках Северного Кавказа» в Приложении.
[2] См. таблицу «Общий, естественный и миграционный прирост/убыль русских в республиках Северного Кавказа» в Приложении.
[3] См. таблицу «Общий, естественный и миграционный прирост/убыль русских в республиках Северного Кавказа» в Приложении.
[4] Карпец В.И. Исход русских с Кавказа – угроза для целостности России // Северо-Кавказское Новостное Агентство [Электронный ресурс]. – 2010. – Режим доступа: http://skfonews.info/article/31.
[5] Атамана, защитившего дочь, избили бейсбольной битой // Северо-Кавказское Новостное Агентство [Электронный ресурс]. – 2010. – Режим доступа: http://skfonews.info/article/64
[6] Дзадзиев А. Миграционные процессы в республиках Северного Кавказа // Российский конгресс народов Кавказа [Электронный ресурс]. – 2006. – Режим доступа: http://rcnc.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=75&Itemid=1