Итоги недели: что вы хотели этим сказать?

Комментируя послание Президента Федеральному собранию, озвученное в начале недели, один из комментаторов радиостанции «Эхо Москвы» назвал современное российское общество «обществом сигналов».

Однако так ли важны произносимые сегодня в расчете на массовую аудиторию слова? В процессе наблюдения современной ситуации складывается впечатление, что одна часть общества уже смирилась с тем, что слова не способны производить такого сильного воздействия, на какое они были способны ещё в прошлом веке. Другая же часть как будто стремится отстоять для слова почётное место, стараясь выискать такие способы высказывания, которые всё ещё способны взбудоражить аудиторию – не важно с каким знаком.

В результате на наших глазах складываются две условные «партии» - «партия бормочущих» и «партия бузотёров». Первые – всегда при галстуках и ведут себя так, как будто их скучное бормотание есть не что иное, как взвешенный оперативный дискурс относительно реального положения дел с учётом интересов большинства.

В России образцовым представителем данного «течения» является спикер Государственной думы, глава партии «Единая Россия» Борис Грызлов. Характерным документом «бормочущего» стиля стало и само президентское послание: решительно ничего интересного, прорывного, проблемного, бодрящего, дискуссионного, неожиданного в нём не было – если не считать странной ухмылки на словах о «гонке вооружений», которую вообще невозможно расшифровать.

На этом фоне «бузотёры» - от , казалось бы, должны выигрывать. Однако у подавляющего большинства всё это «нарезание правды-матки» скорее вызывает раздражение, чем оживление.

С другой стороны, более утончённые интеллектуалы просыпаются к осознанию того, что эта «нарезка» уже невозможна в том смысле, в котором она была возможна в прошлом веке: оппозиция суровой правды и искусственной картины действительности, столь актуальная для модернистского сознания, если всё ещё работает, то уже с основательной пробуксовкой. Складывается ощущение, что группы и институции уже не готовы без промедления менять себя и своё поведение только из-за того, что им нечто продемонстрировали, объяснили, рассказали.

Wikileaks: а будет ли выхлоп?

В пятницу 3 декабря на сайте британской газеты «The Guardian» состоялась он-лайн-конференция с фронтмэном скандального ресурса «Wikileaks» Джулианом Ассанджем. В ходе виртуального общения с пользователями сети Ассандж поделился своим видением миссии ресурса. По его собственным словам, он сознательно стремится к приобретению максимального влияния с целью «разорвать финансовую цепь». Последнее означает – положить конец политическим махинациям американских финансовых магнатов, пользующихся дипломатическим секретом для обделывания своих дел, которые не имеют никакого отношения ни к интересам всеобщего мира, ни к нравственности вообще.

Таким образом, Ассандж отверг подозрения в том, что утечки были специально организованы властями США. А подозрения эти, хотя и не имеют под собой сколь-нибудь веских оснований, оказались очень популярны. Помимо русскоязычных блоггеров, питающих явную склонность к конспирологии, а также членов Совета безопасности РФ, данную точку зрения разделяет президент Ирана Махмуд Ахмадинежад. Для последнего документальное свидетельство недоверия большинства арабских стран к ядерной программе ИРИ служит вероятным указанием на то, что «утечка» дипломатических протоколов организована в рамках анти-пиар-кампании против него лично и против иранской теократии в целом.

В свою очередь российский глава Дмитрий Медведев демонстрирует сдержанность в оценках произошедшего. Конечно, его как большого политика, по определению далёкого от наивного идеализма, не способны вывести из равновесия откровения, предназначенные не для его ушей. Как видно, о том, чтобы эти публикации существенно повлияли на российско-американские отношения, речи не идёт.

Гораздо серьёзнее, как кажется, обстоят дела в американо-турецких отношениях. Турция, получив документальное подтверждение того, что партнёр по НАТО поддерживает на турецкой территории национал-сепаратистское движение курдов, просто не может (хотя бы из соображений международного престижа) просто так «проглотить» такую «подставу».

Однако пока этого кажется мало для того, чтобы, согласно замыслу создателей «Wikileaks», изменить лицо международной политики. Оправдает ли данный ресурс свою претензию на глобальное влияние? Ответ на этот вопрос – дело, быть может, завтрашнего, но уж точно не сегодняшнего дня.

Некрофилический «парфёрманс» с неясным подтекстом

Заинтриговавшее многих выступление Леонида Парфёнова целиком упаковано в контекст уничтожения журналистики: он произнёс свою речь с площадки премии имени убитого журналиста по поводу избитого журналиста и с выходом на тему ущемления журналистики как явления. Он жёстко раскритиковал состояние, в котором сегодня находится тележурналистика – раскритиковал с позиций своего поколения, поколения тех, кто, только-только выйдя из-под партийной цензуры, открывал для себя всю прелесть профессии в её изначальной, буржуазно-демократической кондиции.

Сегодняшние телерепортажи на федеральных каналах напоминают ему протокольные съёмки позднесоветского периода, его раздражает обычай говорить о власти как о покойнике – либо хорошо, либо ничего. Его глубоко печалит то, что власть категорически не приемлет возможность порождения общественных резонансов со стороны ею же маргинализированных сил – радикальной либеральной оппозиции и уличных бойцов за права всевозможных меньшинств.

Парфёнов обижен на власть за то, что она в отличие от него, не желает транслировать проблемы, но стремится транслировать решения. В качестве иллюстрации он привёл пример действительно довольно отвратительной в своей топорной согласованности «арт-подготовки» снятия Лужкова.

Однако подготовкой к чему является само выступление Парфёнова? И почему он сам в завершение своего некрофилического мессиджа не зарылся в землю, что было бы логично с учётом того, что на амбразуру кидаться он явно не собирался? Вопрос отнюдь не праздный, особенно с учётом того, что аналогичные интонации всё в большей и большей степени становятся «фирменной маркой» самого российского главы. Складывается впечатление, что амбициозный президент, ощущающий «протокольное стеснение» в окружении своих старших более «консервативных» товарищей, приготовляет себе нечто вроде бэк-граунда в виде экспертно-общественного мнения.

Открытым остаётся один единственный вопрос: как долго может длиться диссонанс между сферой «свободного» высказывания, где правит бал решительное размежевание на «путинистов» и «медведевцев», и сферой высказывания «официального», где крепость тандема прямо пропорциональна упорству, с которым оба лидера отказываются обнажить свои планы на 2012 год?

Пока что пафос условных «медведевцев» сводится в основном только к обнажению «болячек» и трусоватому обличению гегемонов «нулевых». Когда же прозвучит их положительная программа, если ей не нашлось места в медведевском послании? Или это и в правду не что иное, как импотентный рессантимантный декаданс как форма оптимального проявления российского либерализма?

• Полиция будет хорошей?
• Социология глобального общества
• Кто крайний?
• Прекрасное далеко - диктатура Нового
• Информационное общество и сетевой человек